Цивилизация
Если малышку Людивин Санье хорошенько накрасить, причесать и приодеть, может получиться вполне пристойная модель для обложек глянцевых журналов. Если с малышки Людивин Санье смыть все лишнее и нацепить на нее драные джинсы и майку, она превратится в нимфетку, первоклассницу-второгодницу. У нее удивительный дар преображения – от ангелочка до бесенка и обратно с остановками в самых разных амплуа. В «Малышке Лили» (La Petite Lili) Клода Миллера она и секси, и пепси, и полевой цветочек, и коварная изменщица, и провинциальная простушка, и столичная штучка. Собственно, именно на ней и держится все это интеллектуальное строение, которое пытается возвести Миллер и которое без странного лица малышки Людивин развалилось бы при первом же дуновении.
Каждому хочется быть немножко Чеховым.
По-человечески это очень понятно. Еще каждому хочется, чтобы его голос в дуэте с чеховским звучал хоть чуточку громче. Миллер пересказывает на свой манер «Чайку». Манера у него такая: в полном соответствии с кастовыми представлениями французов и скромным обаянием их буржуазии дело происходит в богатом загородном доме. Вдоль дорожек – цветы. На обед – красное вино и экзотические блюда. У ворот – машины последних марок. Имеются стареющая актриса и преуспевающий режиссер, ее любовник. Сын актрисы – непризнанный гений, истерический юноша, показывает уважаемой публике отрывок из своего авторского фильма. Малышка Лили, мечтающая стать актрисой, она же Людивин Санье, она же любовница сына, она же Нина Заречная, произносит с экрана чеховский текст про орлов и куропаток.
То, что у Чехова звучит насмешкой, у Миллера полно восторга и придыханий. Пиетет, знаете ли, великая вещь.
Попутно между сыном и режиссером происходят бурные дискуссии об авторском и коммерческом кино. Сын рыдает. В конце концов малышка Лили уезжает в Париж вместе с режиссером – он большой, уверенный, у него машина хорошая, он не рыдает, а то, что он изменяет искусству с коммерцией, ее заботит мало. Гений продолжает рыдать.
На этом месте Чехов заканчивается и начинается Миллер. А у Миллера идей значительно меньше, чем у Чехова. Проходит пять лет. Малышка Лили становится красавицей, умницей и звездой. Ее фото — на всех обложках. Ее имя – в титрах популярных сериалов.
Но нет покоя малышке.
Теперь рыдает она. Рыдая, она выпрашивает у бывшего любовника и гения роль в его авторском фильме. Гений собирается экранизировать историю, которая произошла с ними пять лет назад на загородной вилле, и в течение последних двадцати минут уныло бродит с камерой вокруг Мишеля Пикколи, изображающего второстепенного дядюшку на этом празднике жизни.
Заканчивая за Чехова «Чайку», Миллер попутно сводит счеты с коммерческим кино. «Малышка Лили» — это своеобразная клятва юных пионеров для начинающих художников. Не изменяй себе и не продавайся, а то хуже будет.
Миллер раздает оценки, как оплеухи, — грубо, жестко, безвкусно.
Малышке Лили в ее красивом доме стало очень плохо. А непризнанному гению – очень хорошо. Он даже перестал рыдать и начал думать о влиянии жизни на искусство, а искусства на жизнь. Правда, вместе с Миллером немножко запутался, поэтому, кто на кого влияет и что от чего зависит, совершенно непонятно. Но это неважно. Важно высказаться. На пару с Чеховым.
«Чайка», малышка и строгий взгляд Клода Миллера доступны в кинотеатрах «Ролан», «МДМ-кино» с 11 декабря.
