Торговля лицом

Есть такая старинная актерская история – как два временно-безработных актера, в промежутках между хождениями на биржу, зарабатывали «на кусочек хлебушка мит дем маслице» и «вина, сколько прикажут». Каюсь, запамятовал имена, но суть не в них. Пусть будут – Комик и Трагик.
       Сперва был ангажирован Комик. Владелец приличного заведения предложил ему отдельный столик, кормежку и легкое жалованье за демонстративное выказывание удовольствия от вкушения явств и питий оного общепита. Трагик, восхитившись простоте и необременительности заработка, предложил хозяину и свои услуги. Но был отвергнут – за избыточностью. Поскольку ум российских лицедеев всегда был расположен к нетривиальным решениям, Трагик быстро нашелся с ответом. Он расположился за соседним столиком и принялся громогласно и изощренно хулить перечень блюд, запивок и заедок.
       Кабатчик, не желая ссориться с кумиром публики, нанял и Трагика. Теперь два приятеля восседали рядышком, ели и пили в свое удовольствие, и получали ежедневную плату от хозяина. Один – за то, что хвалил местное меню. Другой – дабы не бранил.
       Самым забавным в аналитических программах минувшего уикэнда была смена ролей, исполненная Киселевым и Сванидзе.
       Ведущий «Итогов», бывший непримиримым противником Кремля и Путина, первый запустивший в широкое обращение легенду о безальтернативности и неизвестности и. о., вдруг чудесным образом прозрел. Больше того, в Евгении Киселеве неожиданно обнаружился ум, не чуждый и некоторому анализу.
       Внешней причиной внезапного распахивания глаз стали слова Путина о поддержке идеи «правого» референдума. Известие об этом историческом высказывании, исполненном и. о. в Иркутске, будто вскрыло нарыв, в котором томилась под гнетом гуманитарно-либеральных обязательств, терзавшая видного энтэвэшника неизничтожимая природная приязнь к ВВП. Киселев подробно перечислил все реплики главного кандидата на президентство, которые демократическая публика должна была воспринять как ободряющие, зовущие и сулящие. Радость от обретения гармонии с высшими сферами так захватила Киселева, что он даже перечитал двухмесячной давности путинское послание, вывешенное на правительственном сайте в Интернете, и обнаружил там массу полезных сведений, помогающих правильно понять – кто же такой мистер Путин. «Снова и снова перечитываю труды Маркса (Энгельса, Ленина, Сталина и т. п. ): не устаю восхищаться глубиной и правдой его прозрений».
       Даже Билл Клинтон попал со своим заморским лыком в нужную, для дела свежеобретенной объективной любви к и. о., строку, в смысле, кадр. Как Тэтчер, презентовавшая миру Горбачева, он объявил планете: с Путиным можно иметь дело. Раз Клинтон может, неужто Киселеву не суметь?.. А уж то, что Владим Владимыч пошел супротив воли своего окружения и встретился с натовцем Робертсоном заставило зазвенеть голос Евгения Алексеича таким честным оптимистическим задором, что тень Вяхирева, грозящего своими 30% акций НТВ, и призраки Лесина с Южановым, потрясающие Останкинской телебашней и отменой гостарифа на эфир, – вздрогнули и растаяли в сине-зеленом сиянии мониторов.
       Полуконкурент Киселева (лишь на сорок минут они пересекаются в эфире), Николай Сванидзе был, против обыкновения, едок и язвителен по отношению к и.о.
       «Зеркало» отнеслось к иркутскому вояжу ВВП весьма иронично: и с детьми Путин переборщил, и понятно, зачем ездил – агитировал граждан и губернаторов, пользуясь служебным положением, и в Краснодаре эта агитация была совсем неприлична, и сказать-то ничего решительного не сказал… Короче – этот бы репортаж, да в «Итоги» недельной давности – как бы он там заиграл! Правда, кроме ехидных риторических вопросов, ничего конструктивно-осуждающего из себя Николай Карлыч не выжал, но даже это усилие, видимо, разрушило его, и так-то не особенно целостный, взгляд на свое «Зеркало». Передача скакала от одной темы к другой, вовсе уже не заботясь о каких-то логических связках. Почти двадцать минут терзал Сванидзе Константина Титова, допытываясь, зачем же тот хочет расколоть СПС и предать Путина, тот лениво нудил, что по убеждениям, и вдруг Николай Карлович, словно осознав бессодержательность этого диалога, стремительно закруглился и показал шедевр оперативной съемки: выгрузку тела Собчака в Пулковском аэропорту, присовокупив, что Нарусова отказалась давать комментарии. На чем и простился. Никакой неловкости, судя по всему, не испытав.
       Впрочем, стоит ли подозревать наличие морали у обитателя «вольного эфира»? Торговля лицом, как известно, не предполагает привязанности к этическим нормам.