Цивилизация
Вы — Генри. Когда ваши глаза откроются, вы вспомните только, как папа (Тим Рот) в детстве обзывал вас «ссыкуном». У вас нет руки и ноги, но сейчас их приделает ангелоподобная блондинка Эстель — ваша жена. Очевидно, что с остальными внешними и внутренними органами тоже произошло кое-что интересное, но с этим придется разбираться по ходу дела, поскольку на лабораторию в небе над Москвой, в которой вы не пойми как очутились, нападает телепат Акан (Данила Козловский). Вам приходится экстренно эвакуироваться, а затем — пускаться в погоню за Аканом, успевшим похитить Эстель.
К счастью, у вас есть союзник — эксцентричный, болтливый и вооруженный до зубов Джимми (Шарлто Копли), который постоянно гибнет, но неизменно умудряется воскресать.
Что-то подобное в конце 90-х писалось на оборотных сторонах пиратских коробок с видеоиграми, заставляя обмирать юных геймеров, накопивших карманных денег на покупку диска. Однако в данном случае речь идет не о новом предложении игрового бизнеса, а о фильме, которому критики уже прочат революционный статус. Идея «Хардкора» родилась у продюсера Тимура Бекмамбетова после того, как он увидел клип «Bad Motherfucker», снятый Ильей Найшуллером для своей группы Biting Elbows. Основной прием этого иронического экшен-видео — съемку от первого лица — Бекмамбетов предложил перенести в полнометражный фильм.
Поначалу Найшуллер отказался, усомнившись в готовности зрителя участвовать в этом эксперименте над вестибулярным аппаратом, но после недолгих уговоров поддался искушению ввязаться в авантюру.
Съемки стартовали три года назад, сценарий несколько раз дописывался и переписывался уже в процессе работы. Материала накопилось столько, что чисто теоретически версий «Хардкора» на свет может появиться не меньше, чем вариантов «Апокалипсиса сегодня», который уже много лет сводит с ума своего автора Фрэнсиса Форда Копполу. Во всяком случае, первый вариант картины длился два с половиной часа, но для выхода в кинотеатры вся масса действия была спрессована в полтора часа экранного времени.
Надо сказать, что по ходу работы над «Хардкором» вышло несколько картин, вдохновленных первыми видеоопытами Найшуллера, а на «Братьях из Гримсби», отчасти снятых как раз «из глаз», он даже работал консультантом. Тем не менее все эти опыты не умаляют ни достоинств «Хардкора», ни эффекта, который он производит. Авторы не обманули: здесь нет ни одной сцены, снятой так, как было бы удобно зрителю, а не так, как видит персонаж. Об особенностях съемок сильно распространяться не будем — про них рассказано во множестве уже данных командой «Хардкора» интервью. Остановимся на том, что от картины может вполне по-настоящему застучать в висках или даже укачать, как после долгой пробежки по пересеченной местности.
Не обошлось, правда, и без некоторых досадных деталей, портящих эффект погружения. Например, когда на экране в комическом образе появляется Сергей Шнуров, слегка идиотская нереальность происходящего уж слишком бросается в глаза. Однако придираться в данном случае не хочется. Во-первых, Шнурова никто не знает в большей части стран (а их около шестидесяти), где «Хардкор» выйдет в прокат. Во-вторых, Найшуллер и Бекмамбетов предложили нам нечто, чего мы действительно до сих пор не видели на большом экране.
Ну а в-третьих, даже завзятые скептики получат от показа хоть несколько минут растворения в бессловесном главном герое, а это действительно дорогого стоит.
До сего момента режиссеры типа Пола У.С. Андерсона («Обитель зла») переносили лишь отдельные элементы механики и визуальности видеоигр. «Хардкор» отчетливо доказывает, что сам принцип повествования и вовлечения зрителя-игрока в процесс вполне работает на экране. Разумеется, методы нуждаются в некоторой шлифовке, но и первые самолеты имели мало общего с сегодняшними «боингами» и «эйрбасами». Тем не менее именно их первые пассажиры заплатили лишениями за то, чтобы прикоснуться к истории. Примерно то же вполне можно почувствовать на одном из сеансов «Хардкора».
