Цивилизация
Михаил Лукин, cодиректор Центра ультрахолодных атомов Гарварда-MIT и глава Международного консультативного совета Российского квантового центра, прокомментировал решение Нобелевского комитета о вручении премии по физике за 2012 год Сержу Арошу и Дэвиду Вайнленду за исследование квантовых систем.
«Это, безусловно, заслуженная премия, которая не только отмечает значительный вклад в науку групп двух выдающихся учёных, но и признает существенный прогресс, достигнутый в области квантовых технологий и обработки квантовой информации. Новация лауреатов в том, что они научились полностью управлять индивидуальными квантовыми системами: индивидуальными атомами, индивидуальными фотонами. Это начальная точка отсчёта для создания более сложных квантовых систем вроде квантового компьютера. В настоящее время самый большой квантовый компьютер состоит из 14 битов. До реализации полноценного процессора ещё многое предстоит сделать и учёным, и инженерам. Сейчас мы пытаемся понять, насколько сложную квантовую систему в состоянии контролировать в реальном мире. Это сложная задача — даже описать такого плана системы очень сложно. Мы пока не знаем, возможно ли создать полностью функциональный квантовый компьютер.
Но уже появляются маленькие квантовые компьютеры, выполняющие специальные задачи. Обычно они даже не называются компьютерами. Одно из достижений Дэйва – использование квантовой логики для создания самых точных в мире атомных часов. Они могут быть полезны в повседневной жизни. Вся навигация использует высокоточные часы. Улучшение точности часов означает улучшение контроля. Можно будет определять координаты с очень большой точностью. Тогда автомобилям даже не понадобятся водители. Но ещё многое нужно сделать, прежде чем квантовые часы будут в каждом будильнике, сотовом телефоне или навигаторе.
Я лично знаком с обоими лауреатами. Это замечательные люди. Интересная черта Дэвида – его необычайная скромность. Когда он делает доклады, обычно полчаса извиняется перед тем, как показать новый революционный результат, просит прощения за то, как всё плохо. Это очень забавно. Серж – настоящий француз. Жизнь его неотделима от Парижа. Эксперименты Сержа отличаются своим долгосрочным характером. Какие-то идеи пришли ему в голову ещё в середине 80-х годов, а реализованы только недавно. Для этого понадобилась необычайная настойчивость и упорство. Это пример для подражания молодым учёным и пример того, как фундаментальная наука дает свои плоды через десятилетия».
