Цивилизация
«Давным-давно, в одной далекой империи, жили-были три молодых писателя-фантаста. Они познакомились на семинаре писателей-фантастов в Дубултах в 1989 году. Было это на окраине Империи и на самом ее издыхании... Одного звали Сергей Лукьяненко, другого — Володя Васильев, третьего — Алексей Иванов».
Так начиналось письмо, промелькнувшее в компьютерных сетях в 2000 году. Написал его тот самый бывший молодой писатель, а ныне один из лидеров русской фантастики Сергей Лукьяненко. Владимир Васильев к тому времени тоже активно печатался и был весьма популярным автором у любителей фантастики. А вот про Алексея Иванова, бывшего, по мнению Сергея Лукьяненко, «самым талантливым из нас — по качеству текста, по языку, по владению словом и способностью создавать неожиданные сюжеты», — не было ни слуху ни духу.
Собственно, это письмо и было попыткой его найти: «Я не знаю, продолжал ли он писать. Я боюсь предполагать, что случается с молодым автором, которому кардинально не везло в первые годы перестройки. Книг у него не вышло вообще. Hи одной. Есть ли люди из Перми? Я уверен, что напечатать его книги сейчас возможно…»
Алексей Иванов нашелся в прошлом году, и нашелся очень громко. Сразу в двух столичных издательствах вышли его романы «Сердце Пармы» и «Географ глобус пропил», и появление Алексея Иванова стало одним из самых громких событий года не в фантастике (автор давно уже работает в других жанрах), а в «большой» литературе.
Теперь Иванов вернулся и в амплуа фантаста: в издательстве АСТ издана его книга «Корабли и галактика». В сборник кроме заглавной вошли еще три ранние повести автора – «Земля-сортировочная», «Охота на «Большую медведицу» и «Победитель Хвостика».
Казалось бы, ситуация понятна: автор на волне, вот и идет всякое лыко в строку, до детских сочинений включительно.
Определенные резоны в этом есть. Даже без вступительного уведомления про отдачу долгов недооцененному когда-то автору понятно, что повести действительно «из ранних». Но покровительственного тона книга не заслуживает. Потому как главная особенность «Кораблей и галактики» та же самая, что и у «Сердца Пармы» — упрямое нежелание становиться в общий ряд. Все четыре повести можно упрекнуть в чем угодно, но не в вялости воображения.
Причудливо выстроенное мироздание в «Кораблях и Галактике» просто шокирует. Шизоидная история «Земли-сортировочной» про богом забытый разъезд, все жители которого оказываются инопланетными шпионами, доводит читателя до смеха в голос настолько ненатужно, что мэтрам юмористической фантастики остается просто удавиться. «Охота на «Большую медведицу» поначалу вообще кажется безумной перепечаткой из журнала «Костер». Три пионера времен коммунизма летят с родителями-археологами на звездолете в отпуск и вдруг сталкиваются с космическими пиратами. И лишь дочитав повесть до конца, понимаешь, что за публикацию этой повести главный редактор «Костра» потерял бы свое кресло. А завершает книгу вечная история о несчастной любви и призванной нечистой силе «Победитель Хвостика», решенная так, как будто про шашни с нечистью никто и никогда не писал.
Добавьте к этому фирменный «ивановский» стиль:
«Ворота были замечательные, железные, побитые, как рыцарский щит. На них был написан обрывок какого-то грозного слова: «…тужай!»
А потом вспомните, что писалось все это больше десятилетия назад, и вы поймете, что перед нами не книга, а диагноз. Диагноз всей нашей фантастике, которая эти десять лет проспала, пуская слюни. Впрочем, если бы этим занималась только фантастика, не было бы и успеха «Сердца Пармы».
И остается только согласиться с презентирующим книгу Сергеем Лукьяненко: «Я убежден, что талантливые люди не исчезают насовсем. Если Алексей не вернется в фантастику, можно будет сказать, что очень повезло реалистической прозе и не повезло нашему цеху».
А. Иванов, «Корабли и галактика», АСТ, 2004
