«Хочу подчеркнуть, что беспилотные летательные аппараты – это высокоточное оружие, способное поражать стратегические цели по всему миру. Большинство атак дронов, которые мы наблюдали до сих пор, были нанесены с юга и юго-востока Ирана по целям на море», – цитирует Бени Ганца израильское издание Times of İsrael.
По его словам, две иранские базы дронов, которые использовались для нанесения ударов по противникам Тегерана в регионе на море, расположены в районе Чабахар и острова Кешм.
Издание отмечает, что за последний год Израиль и Иран участвовали в «необъявленной» друг другу войне на море. При этом Тегеран якобы провел несколько атак в Персидском и Оманском заливах на израильские суда или суда, аффилированные с этой страной. Так, в результате одного из ударов иранской стороны, нанесенного по нефтяному танкеру, принадлежащему бизнесмену из Израиля, погибли британский и румынский граждане.
«Иранский терроризм экспортируется по указанию лично [верховного лидера аятоллы Али] Хаменеи и высших руководителей режима. Причем этот потенциал ставит под угрозу суннитские страны, международные силы на Ближнем Востоке и в странах Европы и Африки», – заявил Бени Ганц
Семейство иранских БЛА Ababil, в которое входят дроны-камикадзе, стали активно применять в Йемене и в Секторе Газа. Издание The Jerusalem Post уточнят, что дроны были «экспортированы или скопированы» иранскими прокси и переименованы. ХАМАС использует беспилотник «Шехаб», запускаемый с катапульты. Хуситы в Йемене использовали дроны-камикадзе «Касеф» и «Самад» для проведения высокоточных атак.
Более того, по данным израильских властей, была зафиксирована попытка Ирана доставить взрывчатые вещества с территории Сирии на Западный берег реки Иордан.
Иран запустил БЛА с авиабазы Т4 в сирийской провинции Хомс. Беспилотник нес взрывчатку для «террористических групп на Западном берегу», но аппарат был перехвачен Армией обороны Израиля в районе Бейт-Шеана в Северном военном округе.
База Т4 на территории Сирии, где размещены иранские силы «Корпуса стражей Исламской революции», достаточно часто становится целью ударов израильской армии.
«Стратегия по обеспечению безопасности Тегерана в регионе основана на двух фундаментальных принципах: «асимметричная война» и «доктрина передовой обороны». Что касается первого, то Иран хорошо понимает, что его соперники в регионе значительно сильнее его, поэтому он не ставит цели конкурировать во всех областях и развивает определенные направления, в которых он наиболее успешен. Одно из них — развитие БЛА и барражирующих боеприпасов. Эти успехи воспринимаются в Израиле как «угроза», – пояснил иранист, эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) Никита Смагин.
Барражирующий боеприпас – это беспилотный летательный аппарат, который способен длительное время находиться в воздухе в районе цели, а затем поражать ее. В ходе этого поражения боеприпас саморазрушается.
По словам Смагина, «доктрина передовой обороны» сводится к тому, что Иран пытается максимально приблизиться к союзникам США на Ближнем Востоке либо непосредственно к силам США. Это делается для того, чтобы в случае внезапного удара Вашингтона и его союзников иметь возможность нанести ответный удар там, где это возможно.
«Иран и его региональные негосударственные союзники вполне могут производить барражирующие боеприпасы. Пусть и не очень совершенные. Кроме того, подчеркну, что с военной точки зрения грань между ударными БЛА, барражирующими боеприпасами и крылатыми ракетами постепенно стирается. К слову сказать, это показала и атака хуситов в Йемене на нефтеперерабатывающие объекты Саудовской Аравии в 2019 году, когда определить, что же там разорвалось, было достаточно затруднительно», – рассказал научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Дмитрий Стефанович.
При этом, по его мнению, в выступлении израильского министра осталось неясным, имеет ли в виду Ганц «угрозу» непосредственно с территории Ирана или же со стороны союзников Тегерана. Последнее представляется эксперту теоретически более вероятным.
«Вместе с тем я сильно сомневаюсь, что проводить такие атаки в интересах Ирана. Можно по-разному относиться к политике Тегерана, к его лидерам и их заявлениям. Но в актах терроризма они все же не были замечены»,
– подчеркнул Стефанович.
Как считает эксперт, применение Ираном этих высокоточных средств поражения едва ли может качественно изменить баланс сил в регионе. Ведь все страны занимаются развитием высокоточного оружия большой дальности. Более того, в реальных боевых условиях при хорошо развитом ПВО есть и более сложные задачи. Например, гораздо большей проблемой для Израиля остается достаточно богатый и качественный арсенал баллистических ракет обычного оснащения различной дальности.
«Говоря об «угрозах», Израиль явно намеренно преувеличивает их. Иран не располагает достаточными силами и средствами для этого и не ставит такой задачи в рамках обеспечения своей безопасности. Другое дело, что особняком для Тегерана стоит сам Тель-Авив. Это одно из редких направлений внешней политики и обороны, которое наиболее идеологизировано. Здесь действуют не столько прагматические соображения, сколько сложившиеся представления друг о друге как об угрозе», — резюмировал Смагин.