Ловушка МБХ

Вопреки приглушенным, сдавленным возгласам либеральной прессы и обеспокоенности самого Михал Михалыча Касьянова, который из далекого Нальчика сказал, что арест акций ЮКОСа – это уже перебор, весь остальной российский люд еще теснее сплотился вокруг своего президента и его обновленной пламенной администрации (вспоминайте, вспоминайте потихоньку формулировочки-то).

Опрос, оперативно проведенный не то что какой-нибудь там официозной конторой, а ВЦИОМ-А, созданным диссидентом от государственной социологии Юрием Левадой, со всей капиталистической прямотой и наглядностью управляемой демократии показал: народ непрестанно любит своего президента. Его рейтинг стоит, как скала. И нет ему равных ни на суше, ни на море.

По итогам недели, которая началась по-отечески суровой фразой «Прекратить истерику!» (по поводу дела ЮКОСа), а кончилась по-отечески даже ласковыми проводами главы администрации Волошина (пресс-служба Кремля с не присущей ей ранее отеческой же трогательностью сообщила, что президент-де зашел на «отвальную» Александра Стальевича, дабы сказать, что решение его уйти было ошибкой, и тепло поблагодарил за работу), уважение к Путину Владимиру Владимировичу осталось на уровне трех четвертей от всеобщего, полного, глубокого всенародного одобрения.

Так что, что бы там ни говорили про выборочность применения закона, политическую мотивированность неприятностей Михаила Борисовича Ходорковского (МБХ), продажность судов и небрежение формальной процессуальной законностью со стороны прокуратуры, народ этих тонкостей не понимает и понимать не хочет. Ибо он любит, когда мочат «богатеньких буратин».

Судя по всему, народ любит этот процесс даже вне зависимости от того, каким именно способом «богатенькие буратины» стали богатенькими – складывая ли копеечка к копеечке из поколения в поколение заработанное непосильным каторжным трудом, либо же убив и ограбив на большой дороге какого отечественного купца Калашникова, приватизировав одномоментно купеческое добро. Потому как это только бедность на Руси не порок, а богатство – это как раз совсем другое.

Так что народ своей классово выверенной рефлексией ничуть и никого не удивил.

Но вот некоторые не вполне проницательные сторонние наблюдатели остались некоторым образом удивлены той пассивностью, которую демонстрирует Запад. Оно, конечно, война с ЮКОСом — это не Чечня. Жертв не в пример меньше. Убитых – так и вовсе пока нет. Танки и авиация, слава богу, пока не задействованы. Топ-менеджмент, надо отдать ему должное, не перешел к методам масхадовско-басаевской партизанской войны. Не видно в его рядах и шахидских настроений. Эти люди занудно и педантично долбят суды и прокуратуру адвокатами. Разумеется, безрезультатно, ибо эти «дятлы» такую особо прочную «древесину» не берут. А вот Запад, этот главный и привычный защитник диссидентов на Руси – либо молчит, либо ограничивается прохладными фразами типа «поглядим-посмотрим».

Чего это он так?

Есть одно, но очень циничное объяснение: корысть имеется. Корысть та состоит в надежде. Надежде на то, что отнятое у российских ходорковских потом можно будет прикупить по сходной цене у неспособного всем этим хозяйством управлять российского государства. К тому же Запад никогда не любил российских олигархов. Так не любят обитатели вековых фамильных замков непонятно как оказавшихся на чванливо-церемонном званом обеде нуворишей: они-де и приборами толком пользоваться за столом не умеют, и носки у них с галстуком не гармонируют, и языков никаких кроме экзотического русского не знают, и умеренности в хмельном не имеют. А вкусив оного, могут, как говорится, и рыгнуть. Непривычные, короче, люди. Лучше – без них.

И посему они там, в фамильных замках, будут покамест по большей части молчать и наблюдать, чем кончится борьба популярного русского президента с непопулярными нерусскими олигархами в надежде на то, что потом, когда пыль борьбы со всем инородным и антинародным осядет, можно будет подъехать и подобру-поздорову не задорого договориться о выгодном приобретении.

На Западе в этой связи даже уже получила хождение теория о врожденном и тайном «западничестве» популярного российского президента, о том, что он хочет на самом деле не восстанавливать в стране «советизм», как надеются некоторые внутри, а насаждать западный менеджмент и эффективность, привлекать иностранцев на манер Петра Великого, который первый из отечественных правителей понял, что мздоимство иноземцев все же на порядок меньше, чем аборигенов. Вот и Путин, верит Запад, мол, понимает, что без западных технологий и несметных западных же денег России никуда. Да даже если он просто приватизирует все нефтяные компании страны, то это, по мнению обитателей фамильных замков, тоже не беда: главное, чтобы добываемая теми компаниями нефть текла исправнее, чем нефть из впавших в неумеренную пассионарность мусульманских стран.

В этой теории (или мифологии, кто прав на самом деле – выяснится позже) есть одна маленькая, но неприятная ловушка.

Ловушка тут вот какая.

Умиление обитателей фамильных замков священной борьбой с российскими нуворишами будет продолжаться ровно до тех пор, пока сама она не выйдет за пределы «резервации», коей потомственные иноземные аристократы считают Россию. То есть пока окрепшая государственная вертикаль снова не начнет самоуверенно – и преждевременно — грезить Империей. Мол, хотите строить «южнокорейский капитализм» — извольте, но и ведите себя тогда, как южные корейцы (а не как северные), то есть, практически, без всякой активной внешней политики, за исключением внешнеэкономических контрактов. Никаких боданий в ООН по поводу каких-то там иракских резолюций, никаких «сфер влияния» ни в СНГ, ни на Балканах, ни где бы то ни было, никаких «зон ответственности», никаких глобальных стратегий, если они перпендикулярны уже заявленным иным стратегиям.

Выдержит ли мировоззрение, воспитанное «искусствоведами в штатском» Высшей школы сами знаете чего, такое истязание духа? А если нет, то как тогда будет выглядеть неизбежная новая «холодная война»? И останется ли она только холодной?

Автор – шеф-редактор газеты «Известия»