Цивилизация
Если сравнивать нынешние события с кризисом 1998 года, то нынешние времена выглядят куда предпочтительней. Тогда экономические проблемы были тесно увязаны с политическим кризисом, и еще отдельный вопрос, что за чем следовало. Сегодня никакие политические дрязги не могут помешать правительству и партии преодолевать экономические неурядицы. Плотность сжатых плеч впечатляет и должна, по идее, рождать уверенный оптимизм. Не то что в 1998 году.
Тогда политические интриги только разгоняли финансовый кризис. Правительство могло сколько душе угодно составлять антикризисный план – с «политическими трупами» из Белого дома никто бы и разговаривать не стал. Ни про антикризисный план, ни за жизнь. Ни их политические оппоненты, ни простые граждане. Через несколько часов после отставки кабинета Сергея Кириенко два высокопоставленных чиновника из уволенного кабинета министров взяли бутылку водки и пошли поговорить с протестовавшими около Горбатого моста шахтерами. Те с уволенными правительственными чиновниками пить не стали. Но даже если бы те были и при делах – тоже душевного разговора не получилось бы.
Тогда говорили много, а договаривались мало. Плечи соприкасались не для поддержки, а для толчка. Чтобы потом уж упавшего – сразу ногами.
Непростое, в общем, время было.
При этом не было недостатка в вариантах спасения ситуации. Хватало и кандидатов в спасатели. Сердце политического класса тогда успокоилось на Евгении Примакове, однако, похоже, если бы министр иностранных дел не захотел на галеры, нашелся бы кто-то еще. Желающих, повторимся, хватало.
Сейчас по-другому.
Есть правительство и партия, которые демонстрируют уверенность в себе и в завтрашнем дне (своем так точно). Есть группы сопровождения, готовые бить в ладоши до исступления и громко заявлять о своей поддержке правительства (безусловной) и партии (тут с оговорками).
Именно поэтому новостной ряд выглядит несколько шизофренически. Рынки рушатся, а «Единая Россия» занимается чисткой партийных рядов и вешает на свой сайт счетчик, отмеряющий время, оставшееся до открытия очередного съезда. Доллар с рублем и евро танцуют странный курсовой танец, а «Справедливая Россия» горюет о сбежавших от нее аграриях. Демократы объединяются – не первый десяток лет. Коммунисты переписываются с Минюстом. Ну и так далее.
А вот что будет, если власти, несмотря на всю свою уверенность в себе, и правда, не готовы к кризису? Готов ли политический класс выделить из своих рядов новую команду, которая возьмется поправлять дело? Или у нас остались только безудержно аплодирующие и горестно шипящие?
Отсутствие конкурентной политики – это не только упразднение публичных дебатов и отчаянные парламентские баталии. Это еще и демобилизация потенциальных конкурентов власти, которые, хочешь – не хочешь, должны не только долдонить о своей готовности взять власть, но и уметь что-то сделать. Или хотя бы предложить.
Иногда публичные сомнения или даже, черт с ней, резкая критика, помогают куда больше, чем залихватский одобрительный вопль. Опыт осени 1998 года показывает, что, вдоволь намяв друг другу бока, политические игроки вынуждены начать договариваться между собой. И тут можно получить довольно неплохие результаты.
Но для этого должны быть те, кто дерутся, а потом мирятся.
Среда, в общем, нужна. Есть определенные сомнения насчет того, что, пережив очередной кризис, власть захочет сделать российскую политику более конкурентной. Гораздо больше оснований считать, что эта конкурентная среда возникнет сама по себе.
Впрочем, вероятность и того, и другого варианта развития событий не очень велика.
