Цивилизация
Институт выборов все больше напоминает кухонный столик, выставленный хозяевами на помойку. Вот стоит он, такой вполне еще пригодный к использованию, как символ ушедшего времени. Когда-то ведь его появление было явным доказательством новой, лучшей жизни. Если есть кухонный стол, значит есть куда его поставить и есть что на нем раскладывать. Это было когда-то, а теперь всей надежды у столика, что понадобится он гастарбайтерам не как топливо для костра, а по прямому назначению.
Формально выборы остаются важной составляющей общественной и политической жизни. Составлена довольно обстоятельная и вполне толковая нормативная база. Существует структура, призванная технологически обеспечивать процесс. Есть участники, готовые по первому зову трубы броситься в бой за голоса. Все меньше остается избирателей — впрочем они не очень-то и нужны. Проблема в том, что даже среди тех, кто по долгу службы занят в избирательном процессе, все меньше и меньше тех, кто относится к выборам всерьез.
По инерции, политический цикл считается от одних до других федеральных выборов. Условность подсчета очевидна. Аксиомой стало то, что второй президентский срок Владимира Путина начался не после подсчета голосов и инаугурации, а за полгода до того, в момент ареста Михаила Ходорковского. Очередные президентские выборы должны состояться в 2012 году, но ясно, что имя победителя будет названо месяца за три до того. А может быть, оно известно уже сейчас, просто круг посвященных не так уж и широк.
Собственно говоря, что-то подобное происходит на выборах всех уровней, от захолустной поселковой управы до Государственной думы. Имена тех, кого надо выбрать, известны перед началом избирательной кампании. Любые неожиданности, которые пусть редко, но все еще происходят, нивелируются тем, что альтернативный кандидат с максимально возможной скоростью пытается встроиться в систему. Та, как правило, не против.
Зачем оппозиция выдвигает кандидатов, зная, что обычных сомнут, а сильных перекупят? Да потому что выдвижение кандидатов и соблюдение всех прочих процедур на выборах – оброк, которым обложены все оппозиционные политические партии. Отказ от его уплаты равноценен бунту.
Обязательная программа хорошо изучена и исполнителями, и зрителями. Примерно понятно, что эти люди скажут и сделают до голосования, ясно, что произойдет после подсчета голосов. Геннадий Зюганов исправно после каждой кампании говорит о том, что «это были самые грязные выборы». Хотя, казалось бы, нынешние предвыборные обстоятельства ни в коем случае не дотягивают до президентских выборов 1996 года, когда Геннадию Зюганову и впрямь непросто пришлось. Однако признать, что ничего сверхъестественного в ходе очередного единого дня голосования не случилось, а было обычное предвыборное мочилово, к которому пора бы уж и привыкнуть, нельзя. Так же как и невозможно отказаться от участия в игре с заведомо предсказуемым финалом.
Власти выборы тоже, в общем, не особо нужны. Вовсе не потому, что по их итогам может хоть что-то измениться. Сложившаяся политическая система надежно гарантирует руководящий класс от перемен. Однако репутационные и административные затраты на каждый очередной единый день голосования становятся все обременительней. Нетрудно доставить на избирательный участок сотрудников некоего предприятия организованной группой и проследить за тем, чтобы они проголосовали как надо. Однако лояльности им это не прибавит — скорее, наоборот: «Если мы ходим голосовать, как при СССР, то где же советские социальные гарантии?»
А системе по большому счету уже не нужны голоса. Ей нужны искренние аплодисменты или хотя бы достоверное знание о настроениях граждан. Если бы был способ заменить выборы социологическим опросом, так бы и сделали. Только вот и способа нет, и социологам — по итогам все тех же выборов — власть не очень-то верит.
Но если бы способ был найден, то против отмены выборов всерьез не протестовал бы никто, кроме, может быть, так называемой несистемной оппозиции. Но она просто слишком давно не участвовала в избирательных кампаниях.
