Цивилизация
Владимир Путин последовательно проводит политику латания дыр. Как по мере готовности пузырями выходит воздух в кастрюле с манной кашей, так в российской политике набухают опасные места. Опасные места затыкают пробками. Вшивают кожезаменитель. Место Михаила Касьянова занял Михаил Фрадков. Теперь съели «Родину», а место Дмитрия Рогозина оккупирует Сергей Миронов. У Бориса Грызлова отныне приличный противник, а не изгои.
Нам показывают фокус, как кролик исчезает в шляпе. Следите за руками. Слияние «Родины» с Партией жизни на практике, видимо, обернется переименованием нынешней парламентской фракции «Родины» в ПЖ. И до предвыборных списков ее нынешний кадровый костяк тоже не дойдет. Бренд «Родины» почиет с теми, кто сегодня за него борется. Сергею Бабурину и его соратникам тоже перекроют кислород. Дело ведь не в том, что Кремль ошибся с отдельным Рогозиным.
Дело в том, что альтернативный левый проект в его прежнем виде, как выяснилось, неконтролируемый процесс. Потому и националистические лозунги попали под запрет.
Ведь что такое была «Родина»? Реликты ельцинской эпохи — КПРФ и ЛДПР — уже тоже не живые. Они не развиваются, а окормляют пустым супом потерянных депрессивных граждан. Реформирование КПРФ потерпело крах — компартия отторгла новые веяния и так и осталась партией мертвых советских символов. В этом смысле она не опасна и тоже эффективно выпускает пар. Но инерция мышления из года в год заставляет искать ей альтернативу. И в 2003-м, когда стабильность окончательно подменила конкуренцию, левая альтернатива продемонстрировала исключительный успех. Перехваченная у КПРФ популистская шовинистская платформа на счет раз собрала целый корпус активных целеустремленных адептов. Без Зюганова дело пошло.
А что такое ПЖ? Возведение платформы стабильности потребовало отказаться от обсуждения важных тем, и «Единая Россия» — не правая и не левая и не партия в привычном смысле, а бюрократический отряд государственного курса. Партия же Миронова по своей концепции — на него пародия. Абстрактные лозунги партии власти она делает даже не пустыми — нечитаемыми, по принципу генерирующих подобие текста компьютерных программ. Мы за хорошее, против плохого, говорит «ЕР». Мы за свет звезд, парирует ПЖ. Миронова называют как бы даже демократом. Это от того, что на нем нет бюрократической ответственности. Отсюда и легкость в мыслях.
Путин формирует систему контроля над следующей Думой, и появление в ней фракции Миронова, говорят, ударит в этой связи по монополии партменеджера Суркова в Думе.
Отчасти это так. Лидер партии власти Борис Грызлов тоже иногда проводит свою линию. Фракция Миронова, по сценарию, должна вести себя предсказуемо и ориентироваться на Путина. Но задача слияния ПЖ с «Родиной» — в том, чтобы свернуть дискуссию между «ЕР» и перехваченной у левых экстремистской популистской программой.
<1>Спор этот, надо признать, отражает общественный уклад: люди либо поддерживают положение вещей, либо они маргиналы и им нечего терять. Рогозин (как и Гартунг) попал в изгои не за ксенофобию, это был лишь повод, а за сопротивление монетизации льгот в минувшем январе. Со сложностями ее непродуманной реализации столкнулись бедняки. Остальным нет дела. В консервативном патерналистском государстве общество не умеет создавать лоббистские группы по политическим интересам, а лишь формирует секцию патерналистского деклассированного протеста. Подавить его, как выяснилось, можно только административным рычагом, будь то денежные вливания или зачистка поляны. Иначе государство этот спор проигрывает.
Теперь и этого спора не будет. В парламенте теперь в этом месте пробка, а предвыборная дискуссия развернется в сторону сравнения хорошего, допустим, с гладким, где тут какие преимущества и нюансы. Нет так уж сложно, впрочем, предсказать, что будет.
Лидер протеста либо рано или поздно выйдет из-за спины Миронова, либо внезапно появится в другом месте.
Ткань по мере износа рвется, и нашитые поверх заплаты лишь дают представление о его объемах.
