День рождения моей подруги. И В. И. Ленина. А раньше я вспоминала в обратной последовательности – сначала про день рождения вождя, а значит, и подруги.
То есть я, возможно, никогда бы и не вспоминала про день рождения вождя, но не давали забыть. А теперь вот 15% опрошенных россиян вообще не знают, кто такой Ленин. А 7% затрудняются ответить. В том числе и мой сын, у которого имя Ленина ассоциируется со словами «вождь» и (почему-то) «комсомолец». А когда он был маленький, то дергал меня за рукав и говорил: «Пойдем посмотрим на дядечку, а то его унесут» — имелось в виду, что пора сходить в Мавзолей, пока оттуда не вынесли содержимое. Тот, ради кого был построен мавзолей, его совершенно не интересовал. Он и слушать не хотел. То есть его не интересовало, кто и почему там лежит, а вот сам факт, что некто лежит там давно (уже год, да, мама? – у детей свое представление о том, что такое долго) и на него можно пока еще пойти взглянуть, как-то будоражило детское любопытство.
А еще в те давние, почти еще советские времена, когда я своего восьмилетнего сына привезла в Москву, про Ленина знал каждый ребенок, кроме моего. Но имя Ленина упоминалось так часто, что мальчик мой совершенно охренел и, увидев впервые памятник Пушкину, как-то растерянно спросил: «Ма, это кто, тоже Ленин?». Какой-то юноша, поджидавший с букетом цветов барышню, покосился на моего ребенка с некоторым удивлением.
— Нет, дорогой, это не Ленин. Посмотри внимательно.
Он посмотрел внимательно и произнес не по годам серьезно: «Судя по бакенбардам, это Пушкин».
Влюбленный юноша от изумления уронил свой букет и с неподдельной искренностью обратился ко мне: «Где таких дают-то, которые не знают, как выглядит Ленин, но при этом знают слово «бакенбарды»?».
С годами знаний о Ленине у моего уже вполне взрослого сына не прибавилось. И если завтра тело наконец вынесут из мавзолея и похоронят, ему будет глубоко безразлично. Сей факт меня не радует и не огорчает. Это просто факт. Эпоха, начатая Лениным, закончилась слишком недавно. И мне-то лично самой хотелось бы о ней забыть, поэтому, наверное, я не сильно переживаю, что кому-то попросту не хочется о ней знать.
Или, наоборот, она все никак толком не закончится, и 15% «незнаек» внушают мне странный оптимизм. Может быть, это непорченые, непуганые, не обремененные страхами и подозрительностью той эпохи люди. Просто другие, новые, почти инопланетяне.
Мне очень хочется, чтобы Ленина похоронили со всеми почестями его поклонники, и мы бы формально поставили точку в этой Истории. Я понимаю, что это чисто символическая точка, но она нужна, а то у нас сплошные отточия, как будто кто-то сильно надеется, что не все еще потеряно. Этот «вишневый сад» на Красной площади выглядит уже полным анахронизмом, особенно в сочетании в евроокнами, поставленными в Кремле стараниями господина Бородина. Или евроокна, или Ленин в Мавзолее. Чего тянуть-то? Уже более 70% россиян предпочитают евроокна и не возражают против захоронения тела вождя.
Чекисты, которые теперь у власти, пусть его и похоронят. Практически как отца родного. Логично, согласитесь. Да и пора, право. А то фраза «Ленин и сейчас живее всех живых» приобретает какой-то зловещий смысл, что-то есть мистическое в том, что он лежит там в Мавзолее, а мимо несутся «мерседесы» и «ауди», да еще за стеной у него поет, скажем, Пол Маккартни. Чума!
Автор – специальный корреспондент ИД «КоммерсантЪ»