Размер шрифта
А
А
А
Новости
Размер шрифта
А
А
А
Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Атавизм эпохи Ельцина

Обозреватель «Газеты.Ru»

А ты ничего не писала о комиссии по помилованию, или я пропустил? – этим вопросом встретил меня в Москве мой друг врач и писатель Юлик Крелин, член этой самой комиссии. Я коротко ответила правду: «Ничего, Юлик». Хотя могла бы ответить более подробно: «В отличие от тебя у меня не было иллюзий».

Путин пришел к власти на волне нового витка войны в Чечне. Его образ лепился на контрасте с реальным образом уступившего ему место Ельцина. В отличие от дедушки Путин был призван стать жестким лидером, обещающим навести порядок в стране. Своей миссией он назовет возрождение сильной России, той, с которой считался мир. Не трогая основные фигуры старой администрации, Путин «подставит» под них своих людей, многие из которых, как и он, являются носителями привычных для КГБ стереотипов. Не думаю, что мой друг Юлик, встречавшийся вместе с остальными членами «Пен-клуба» с кандидатом в президенты Путиным, мог тогда себе представить, что этот в общем милый (как многим тогда казалось) молодой человек вернет гимн Советского Союза. Но когда он вернул гимн Советского Союза, то особых сомнений в логике дальнейших шагов олицетворяемой им власти ведь уже не оставалось, правда? Предложение вернуть принцип формирования и работы комиссии по помилованию к формату до 1991 года вполне вписывается в эту логику, не правда ли?

Вопрос: общественное мнение сказывается на стиле правления или стиль правления сказывается на общественном мнении? Другими словами: генерал Трошев призывает к публичным смертным казням, потому что чувствует, что с этой властью этот номер может пройти? Или эта власть плюет на комиссию по помилованию, потому что чувствует, что общественное мнение дозрело до того, чтобы отменить мораторий на смертную казнь? И то и другое. Губернатор Россель требует ввести смертную казнь для наркоторговцев, прекрасно понимая (если он не идиот), что это никак не скажется на уровне наркомании, потому что чувствует, что это понравится и «низам» и «верхам».

Чеченская война перестала быть подпиткой для имиджа власти. Найдена другая подпитка все в том же стиле «сильной руки». А Приставкин тут со своими сантиментами относительно какой-то мамаши, которая пять лет сидит за козу. Поперек горла, не в жилу, народ нас не поймет. Ставленник Путина кадровик администрации Виктор Иванов решил не злить президента и не метать ему на стол эти столь несвоевременные бесконечные просьбы о помиловании. К тому же самому Иванову эта комиссия тоже не очень внутренне близка. А президент-то сколько времени не вспоминал, что из всех прав, гарантированных ему конституцией, есть только одно, производное от слова «милость»?

Плевать, милостью ли чиновников Путина или самого президента символом его правления не стало слово «милость». «Мочить в сортире» — и по форме и по содержанию эта фраза куда точнее характеризует власть в России в начале ХХI века. Обещание показать завтра труп чеченского боевика, а послезавтра еще один возбуждает куда больше, чем тихая работа комиссии по помилованию. Зычный голос генерала Трошева куда слышнее аргументов писателя Приставкина. Это диагноз, дорогой мой доктор Юлик. Политический диагноз. Лечится ли? Не знаю.

Но стоит бороться до последнего. Потому что сидят у нас от миллиона до полутора миллионов граждан страны. А в среднем у каждого из них, скажем, трое родных. Это еще от трех до четырех с половиной миллионов. Потому что все еще действует мораторий на смертную казнь – атавизм эпохи Ельцина. Потому что все-таки Приставкину до пресс-конференции позвонил Волошин. Не Виктор Иванов, а почему-то Волошин. Впрочем, он тоже атавизм эпохи Ельцина.

Реклама ... Рекламодатель: TECNO mobile Limited
Erid: 2RanynFDyWp