Косметическая операция

То, что происходит между Москвой и Чечней, парадоксально напоминает мне недавний разговор с одной знакомой.

— Пора, дорогая. Лоб у тебя в приличном состоянии, но вот складку между бровями и эти морщины около глаз будем убирать.

— Как — убирать?

— Очень просто. Вколят туда такую ерунду, которая просто парализует мышцу. Все вроде бы будет как прежде, даже мимика, только складки не будут образовываться. Лицо станет гладкое. Красота!

— А потом?

— А потом, естественно, все вернется на круги своя. Тогда снова вколем…

Приблизительно так же Москва пытается или делает вид, что пытается, разобраться с чеченской проблемой. Провели референдум, результаты которого только у идиотов не вызывают подозрений. Прошло время, и последовала череда взрывов, терактов – десятки жертв. Президент в послании, зачитанном буквально по стопам трагедии в Знаменском, сосредоточился, тем не менее, на том, что считал положительным – референдуме.

Теперь, опять же делая вид, что в Чечне строится мирная жизнь, и как бы не замечая фактов, «закачивают» новую идею – амнистии. Всех не сильно провинившихся простим, спускайтесь с гор. И федералов тоже простим, если оступились, но не до крови. И что? И все будет гладко и хорошо? Красота? И тетки перестанут обвязывать себя взрывчаткой? И стрелять больше не будут? И грузовики-убийцы останутся в прошлом? И федералы станут другими? И чеченцы начнут землю пахать?

Президентский проект амнистии в Чечне мог бы стать как минимум поводом для парламентариев серьезно обсудить перспективы и возможности развязывания чеченского узла. Варианты. Ну хоть какие-то, не косметические, идеи, елки зеленые. В год президентских выборов этой войне будет 10 лет. 10 кровопролитных бессмысленных лет! И тупик. Неужели всем по фигу?

Не просто по фигу. Хочется президенту амнистию – он ее получит. Можно не сомневаться – так сегодня работает парламент. Хочется три в одном – получит три в одном: все три чтения проекта в один заход и одобрение большинством голосов. Почему такая спешка?

Потому что речь вовсе не о Чечне. Речь о чем угодно – о предстоящей встрече с мировыми лидерами в косметически подправленном Петербурге, о выборах в парламент и на трон, о том, чтобы проскочить без осложнений в декабре и марте, о том, чтобы иметь право дальше воевать, потому что мы ведь даже амнистию объявили, а они, гады, все равно стреляют и взрывают. О карт-бланше на бессмысленное кровопролитие еще на четыре года, одобренное с Запада. О поддержке электоратом (лучше – в один тур) того, кто четыре года назад обещал быстро всех «замочить в сортире» и закрыть вопрос. Вот он все для этого делает, ну просто все, а они не сдаются, чтоб их… И что же нам, дорогие сограждане, остается? Остается снова мочить.

Чечня была и остается вписанной в общеполитический процесс в стране, была и остается разменной монетой во взаимоотношениях России с Западом и Запада с Россией. Никто из ныне действующих политиков не пытается всерьез заняться поиском выхода из тупиковой зоны под названием «Чечня».

С годами становится все понятнее, почему задергался Ельцин накануне выборов 96-го и пошел на подписание соглашения с Чечней. Потому что ему бы точно на выборах не простили продолжение войны, как, впрочем, потом не простили и мирный договор. Путин, пришедший к власти на восстановлении гордости великороссов в Чечне, уверен, что за него проголосуют, даже если от гордости не осталось и следа, а количество погубленных жизней увеличилось на несколько тысяч. Но лицо все же лучше, когда красиво и молодо, если продолжать аналогию, пусть даже только на несколько месяцев – с сентября по март, так что косметическая операция (амнистия, например) ему не помешает.

Сколько лет понадобится, чтобы проверить тех чеченцев, которые, предположим, сдадут оружие и заявят, что к мирной жизни готовы? Сколько времени следователи будут изучать, тянутся ли за каждым из них кровавые хвосты или нет? Кто даст гарантии, что вступивший в мирную жизнь сегодня завтра снова не уйдет в горы? Что принципиально изменилось на территории Чечни, чтобы прекратилось кровопролитие? С чего это вдруг прекратится там подпольный бизнес по торговле оружием и людьми, одинаково выгодный обеим сторонам конфликта?

Все же наглость и безответственность всех ветвей нашей власти достойна управляемого ею народом. Потемкинские деревни, в том или ином варианте возникающие на необъятных просторах нашей родины, всех устраивают. Власть — которая делает вид, что что-то делает. Народ — который делает вид, что в этом можно жить. И даже окружающий мир, который, похоже, предпочитает видеть косметически выверенное русское лицо, даже если точно понимает, во что обходятся такие операции и какие последствия они могут иметь.

Автор – специальный корреспондент ИД «Коммерсантъ».