От лица всех российских художников

Если я правильно поняла, культурные начальники решили, что пришло и их время сказать, что они думают по поводу будущего страны. И они выбрали Путина forever. В общем, культурка могла бы быть и пооригинальнее. С другой стороны, культура — это же тоже в известном смысле бизнес, поэтому любого сегодняшнего начальника вне зависимости от сфера работы устраивает статус-кво и не устраивают перемены, при которых их будущее не столь определенно, как при нынешнем начальнике. Таким образом, совершенно разумно, что начальники, даже самые культурные, говорят: мы за третий, подразумевая и 33-й, срок Путина. Никита Михалков в развернутом варианте это рассказал широкой публике ко дню рождения президента, а теперь лишь подтвердил подписью тот гимн во славу вождя, который он спел по телевидению. В общем, написали письмо и опубликовали его — чтобы президент знал, что и культура ему верна. А чтобы звучало убедительно, сослались на 65000, если не ошибаюсь, деятелей культуры, за которых они, как им кажется, отвечают в качестве начальников. До этого момента все понятно. Дальше начинаются разногласия.

Некоторое количество деятелей культуры считают, что Путин не имеет права нарушать Конституцию, а Конституция предусматривает 2 президентских срока, а вовсе не 3, к чему призывают Путина культурные начальники. То есть они, как диссиденты в советские времена, призывают к верности Конституции. Диссиденты же тоже выступали за верность Конституции, они же не призывали к свержению тоталитарного строя. Они призывали к порядку в рамках закона, который на тот момент был прописан черным по белому в довольно демократической Конституции. Она гарантировала населению свободное волеизъявление на выборах и проч. вполне человеческие условия жизни, которые к реальности не имели ровным счетом никакого отношения. А диссиденты придумали вот такую хитрость, чтобы их как бы не в чем было упрекнуть: мы за Конститутцию. В общем, хитрость ни фига не работала, диссидентам подарили за их любовь к Конституции пару статей в Уголовном кодексе и преспокойно сажали, отжимали из страны и вообще отжимали.

Но им не приходило в голову упрекать председателя Союза писателей, например, или художников в том, что они сервильные, преданные, нормальные советские чиновники. Это «несогласные» — те, которые вышли из Союза или вовсе туда не вступали, — ненормальные, а начальники как раз вполне системные. И говорят от имени своих сообществ.

Возьмем для примера Зураба Церетели, который в 1997 году был избран президентом Российской академии художеств. Видимо, тоже пожизненно. Я знаю некоторое количество очень достойных художников, которые за него голосовали. И объясняли это тем, что академия ослабла, перспективы художников непонятны, а он сильный человек, со связями где надо, к тому же разбирающийся в коммерции — короче, вот такой нам сейчас и нужен. А он, в свою очередь, говорил о «единении вокруг академии всех художественных сил», что последовательно проводил и проводит в жизнь. Но так же не бывает, что Церетели — хороший начальник, когда защищает наши творческие и прочие планы, надежды, интересы и гонорары, и плохой — когда просит Путина остаться на третий срок. Церетели — такой, какой он есть, и ровно поэтому его и призвали в президенты не худшие в том числе представители творческой интеллигенции. И он вполне считает себя вправе говорить от имени как минимум той ее части, которой руководит де-юре. Что, у кого-то были сомнений последние 7 с половиной лет, с кем мастер культуры Зураб Церетели? У кого-то есть сомнения, что Церетели — политическая фигура помимо всего прочего? Или отзовите его с той должности, на которую сами же и выбрали, или оставьте за ним право говорить от вашего имени. Но требовать от Церетели, чтобы он одновременно принимал удобные для власти позы, дабы ему и всему им возглавляемому сообществу было комфортно в новых (постсоветских) условиях, и в то же время выглядел преданным холуем только от своего личного имени, не поганя это самое сообщество, которое его выбрало, — нелогично. Церетели считает себя в праве говорить от имени тех, кто его выбрал. Собственно, как и Путин.

Путину же тоже в соответствии с Конституцией дали право править страной и говорить от имени всего народа. В том числе и от моего имени ему разрешили говорить, хотя я за него не голосовала. И от имени художника Иванова, писателя Сидорова и фотографа Петрова, которым совершенно не нравится то, что делает Путин со страной. Примерно 12 процентам населения страны не нравится, на что эта страна становится похожа. В их числе и какая-то часть творческой интеллигенции. Может, стоило болезненно реагировать не на верноподданическое письмо культурных начальников, потому что оно является следствием последних 8 без малого лет, а на то, что делал главный начальник страны, которому в конце второго строка публично поют оды? Может быть, не стоит прикрываться пугливым по сути тезисом о верности Конституции, а стоит прямо назвать Путина теми самыми словами, которые иногда прочитываются в некоторых работах современных художников. Но тогда для начала надо уйти в оппозицию — как минимум Церетели. То есть формально лишить его права говорить от имени хотя бы Иванова, Петрова и Сидорова. А потом и президенту, потому что аргумент про верность Конституции не играет — она за последние два срока нарушалась и никакой незыблемой для власти не была. Она нарушалась, когда, по сути, ликвидировали Совет федерации, когда убрали выборы губернаторов. В общем, Конституцию, увы, давно лишили невинности, так что девственность ее защищать уже как-то поздно.

Конечно, меня вполне профессионально интересует, какой процент из тех 60 с лишним тысяч, на которые сослались авторы письма в поддержку того, кто совершенно не нуждается в поддержке (это теперь такой модный жанр появляется, видимо: культурная общественность в защиту самого защищенного из всех, буквально всех, россиян), так вот, какой процент из общего числа не хочет видеть Путина президентом страны. Хотите, сразу скажу? Те же процентов 12, которые поддерживают демократию по стране. Думаю, не больше. И если бы боссы российской культуры, подписавшиеся в «Российской газете» под письмом Путину, ограничились только фразой о том, что десятки тысяч деятелей отечественного искусства просят Путина не уходить, не бросать их, бедненьких, остаться со страной и с ними, то авторов письма, думаю, вообще не в чем было бы упрекнуть. Но они написали от лица всех, что, конечно, несколько рискованно. Но я вам выскажу неоригинальную мысль: как народ достоин своего президента, так и деятели культуры достойны тех, кто формально имеет право говорить от их имени, в том числе с президентом. Нельзя выбрать Михалкова с Церетели и одновременно свободу — даже от них, не говоря уже о свободе в высоком смысле этого слова.