Сукин сын

Манеж кто-то поджег.

Я говорю это не как следователь, опросивший многотысячную армию свидетелей и познакомившийся с тонной экспертных заключений.

Я делаю этот вывод из чисто художественных соображений, из логики московской городской жизни. Это ведь отдельный, очень запутанный, но и очень интересный сюжет, настоящий детектив – московская городская жизнь. И, знаете ли, сюжет очень часто сам решительно ведет своего автора по хитросплетениям, игнорируя его волю и понимание морали. Один великий писатель об этом специально говорил – помните, «ай да Пушкин, ай да сукин сын»? Это как раз тот самый случай, когда автор сам от своего сюжета не ожидал такого прекрасного результата.

В нашем постоянно действующем московском архитектурном детективе генеральная линия состоит в том, что всякие условно-бесхозные здания и сооружения в центре Москвы, не приносящие настоящего дохода, становятся объектом интереса со стороны торговцев одеждой, обувью и запахами; через какое-то время этот интерес начинает выражаться в проектах реконструкции условно-бесхозной недвижимости, потом находится причина для того, чтобы условно-бесхозная недвижимость переменила собственника, а потом начинается реконструкция – чаще со сноса.

Объект делается современным с точки зрения коммуникаций, и в нем бережно воссоздается (в смысле – строится заново) все то, что новый собственник сочтет проявлением исторической красоты, в особенности если эта красота не мешает коммуникациям.

Таков, к примеру, недалеко от Манежа расположенный Гостиный двор: в нем почти все восстановлено в том самом виде, в каком инвестору захотелось видеть историческую архитектуру.

Таким будет после реконструкции (снос и строительство заново) и совсем уже соседнее с Манежем здание бывшего Военторга. Там, говорят, все построят именно так, как было – только лучше, потому что удобней для покупателей.

Когда только начиналась копка знаменитой Ямы, то есть подземного торгового центра на Манежной площади, я слышал, случайно оказавшись в городском правительстве по совершенно другому делу, как два крепких мужичка со смехом говорили друг другу: раз слово «Манеж» вообще появилось в строительных планах, значит, лет через несколько и сам Манеж станет торговым центром, ничего не поделаешь. А то какая важность: выставки они там проводят!

Один из мужичков даже сказал примерно так: «Тоже мне памятник – кони там срали, да и все».

Я даже, пожалуй, удивлен тем, что Манеж простоял так долго при московской власти. Знакомые архитектурные критики говорили, что дело не трогалось с места из-за знаменитых деревянных балок невероятной длины, которые в начале XIX века можно было сделать, умели, а в начале XXI – нельзя. Разучились, причем навсегда. И это был самый странный, но самый действенный аргумент защитников Манежа.

Вот он и сюжет: никак нельзя было ничего с этим, значит, конским Манежем сделать обычным способом, объявив его реконструкцию с сохранением (в смысле восстановлением) всего на свете. Но он же не мог просто так оставаться в центре Москвы? Значит, должна была вмешаться стихия.

Она и вмешалась. Теперь чего уже говорить о технически невозможных балках – как восстановим, так и хорошо.

Обратил ли кто внимание, как скоро московские архитектурные власти выступили с комментариями о будущем моего любимого Манежа? Тут как тут и Зураб Константинович с готовым проектом; и пресс-конференция с уже оформившимися мнениями.

Готовы, готовы они все были в московских городских кругах к тому, что надо будет восстанавливать Манеж.

Сами, конечно, не подожгли, но атмосферу создали такую горячую, что не могло не полыхнуть.