Аршином общим не измерить

ДЕКРЕТ О МЕТРЕ
       Историческим поводом для разделения единого некогда человечества на отдельные народы послужило, как известно, строительство Вавилонской башни. Поводом же для их повторной консолидации явилось введение метрической системы, чей двухсотлетний юбилей автор собирается сегодня скромно отметить в кругу семьи. Простая, как «Джуси-фрут», стройная, как десятиклассница, несмотря на свои двести лет, она и сегодня продолжает свое победное шествие по планете.
       Не приди эта система в чью-то светлую французскую голову, мы бы и сегодня разбирались со своими лье, футами, вершками и прочими ли. Разумеется, некий обаятельный местный колорит во всем этом есть.  И все же национальную самобытность предпочтительнее оценивать в художественных и гастрономических категориях, нежели в линейных. Даже известные своим заскорузлым консерватизмом британцы скрепя сердце переходят к метрической системе. Любимый автором рассказ прогрессивного английского писателя Джеймса Олдриджа, будь он написан сегодня, наверняка назывался бы «Последние 2,5 см». Штатники, правда, еще упираются. Видимо, в силу своей естественной отдаленности от всемирного процесса. Кичатся тем, что их миля в 1,609 раз длиннее нашего километра, не понимая, что ровно во столько же и нелепее.
       Попыткой своего вхождения  в единую семью метрических народов Россия, как, впрочем, и многим другим, обязана Великой Октябрьской Социалистической Революции. Одним из первых ленинских декретов стал, как известно, Декрет о метре. И все же, несмотря на свое почти вековое присутствие в русском менталитете, метрическая система так и не пришла в полное соответствие с нашей фирменной самобытностью.
       Склонное к искривлению в каждой своей отдельной точке евразийское пространство сплошь и рядом готово сыграть злую шутку с ничего не подозревающим иностранцем. Как не вписался в российскую повседневность инженер-англичанин из Епифановских шлюзов, так и скучный правильный метр навсегда останется в ней чужим. Сколь угодно может он быть международной мерой длины, но мерой русской раздольности ему не стать никогда. Потому что умом Россию не понять. Далее по тексту. И если поэт в той же России больше, чем поэт, то неужели и метр в ней всего лишь метр? Да ни в жизнь!  Он может быть и больше, и меньше, и даже с кепкой, но никогда не равным самому себе. В умелых руках наш русский метр способен творить чудеса. Недаром же именно здесь была подвергнута дерзкой ревизии незыблемая, казалась бы, Эвклидова геометрия. И если в умозрительной теории безумца Лобачевского параллельные прямые сходятся в некоей бесконечно удаленной точке, то две стены в моей квартире норовят проделать то же самое на расстоянии прямой видимости. «Продается участок 12 соток. Возможно увеличение». Где еще можно прочесть такое?
       Эти мучительные строки рождаются накануне парламентских выборов.  Из всех выставленных на смотрины объединений с метрической системой в ее чистом виде ассоциируется разве что «Правое дело».
       Боюсь, ребятам не светит.