Цивилизация
Существуют разные способы поднять державу. Самый скучный и невыразительный предложили в свое время протестанты. Работать до седьмого пота, передавать заработанное по наследству, не зариться на соседское имущество, до блеска начищать коновязь перед собственным домом, а также, по возможности, не выплескивать из окна помои на голову прохожим. В связи с низкой популярностью этой почтенной конфессии данный способ в Отечестве не прижился, преимущественно оставшись достоянием чудаковатых обитателей Кукуевой слободы. Недавно был предложен способ куда более экзотический, зато не столь трудоемкий. Молодой человек с бессмысленно горящим взором, отдаленно напоминающий артиста Симонова, призывает всех граждан, желающих осуществить указанный подъем, непонятно с какой радости, пить кофе. Причем не первый попавшийся, а почему-то некоей «Кофейни на паях». Судя по тому, что и эта нетривиальная идея обещанного результата пока не принесла, решили на всякий случай копнуть в другом направлении. А именно: утвердить новый государственный гимн на уже зарекомендовавшую себя в прошлом музыку композитора Александрова. Поскольку прежний, на музыку композитора Глинки, за десять лет никак себя не оправдал. С подтекстовкой, правда, еще не определились, но, видимо, мимо Сергея Владимировича хлебная халтура, как обычно, не пройдет. Не стареют, хоть ты что, душой ветераны! Вот и сейчас он резво включился в работу, хотя и негаданно вструмил, видимо, поддавшись постмодернистским веяниям, в очередной свой вариант чужую цитату.
“…Где гордый орел совершает полет...” ( кажется, М. Исаковский)
“...двуглавый орел совершает полет...” (С. Михалков)
Почувствуйте, как говорится, разницу.
Вообще, надо сказать, под Глинку клинья подбивали давно. Со времен, если не ошибаюсь, отборочных матчей последнего футбольного первенства Европы. Того самого, куда преградил нам дорогу слаженный дуэт Шевченко и Филимонова. Причину нашли быстро – в то время как все прочие кудесники мяча в момент исполнения своих гимнов дружно шевелили губами, наши молчали, как пеньки. То есть всосанный с молоком матери патриотизм рвался, естественно, наружу, но соответствующего вербального воплощения при этом не находил. Вот, оказывается, в чем была причина афронта, а вовсе не в передаваемом из поколения в поколение секрете непопадания с трех метров в пустые ворота.
А тут еще с национальной идеей вышла неувязка. Идея насчет нее всплыла под конец дедушкиного правления и тоже, если помните, наделала немало шума. Сразу несколько бригад политшабашников, подписавшихся на соблазнительный заказ, поплевав на руки, принялись за работу. Нация покорно застыла в привычной позе. А эти заперлись в своих кабинетах, выпили немерено кофе, выкурили за несколько месяцев годовую норму сигарет – и что же? Да как обычно, ничего. Подкатила шабашка покруче — парламентские выборы, и неуловимая идея тихо скончалась, так и не родившись. А тысячелетие между тем худо-бедно завершалось, и новое начальство решило, что вступать в новое без утвержденных атрибутов власти, все равно что без штанов.
И вот решающий шаг к подъему державы сделан. В сочетании с двуглавым орлом и трехцветным флагом дважды переписанный текст на музыку, под которую творились величайшие в истории мерзости, гнобились целые народы и рухнул под собственной бездарной тяжестью нерушимый, казалось, Совок, дает впечатляющую клиническую картину нашего светлого будущего.
