Цивилизация
Каждая из конфликтующих сторон говорит о необходимости предвыборной коалиции, которая гарантирует левых от «процентных» неприятностей: более или менее понятно, что союз «коммунистов, аграриев, патриотов» дает если не арифметическое сложение голосов, то, по крайней мере, их увеличение. Между замороченным «диким капитализмом» бывшим советским средним классом, доктринальными социал-демократами, полоумными русскими националистами, жонглирующими руническими знаками, «коловратами» и свастиками, стариками-сталинистами, теоретиками кейнсианства и дирижизма есть существенная разница.
Кто-то готов идти за проверенным символом ельцинского политического цикла — Геннадием Зюгановым, кому-то близок идейный Сергей Глазьев, иным на все наплевать, лишь бы не было «сионистско-олигархического ига».
Но за предвыборный блок, в котором, как в наркотическом коктейле временного (электорального) действия смешивается вся левая и националистическая идеология, готовы проголосовать все левые и национал-патриоты.
И тем не менее за несколько дней до пленума ЦК КПРФ видные деятели «народно-патриотического» движения пишут открытое письмо, в котором призывают коммунистов к объединению с НПСР в широкую коалицию, после чего почти демонстративно не приглашаются на это важное предвыборное мероприятие. Коммунисты вроде бы и не обсуждают вопросы стратегии и тактики революционной предвыборной борьбы, не дискутируют по поводу политики альянсов, но Валентин Купцов в докладе на пленуме как бы походя замечает: «Сложно формируется коалиция левых сил. Это… следствие ангажированности и амбициозности некоторых союзников». А за несколько дней до этого Сергей Глазьев, выступая на форуме «Будущее левых сил», в риторической тональности задается вопросом: «Почему левые силы (например, КПРФ) не могут воспользоваться очевидным идеологическим преимуществом для того, чтобы победить на выборах?».
Вечер для левых перестает быть томным. Превращение Глазьева в самостоятельную политическую фигуру стало слишком очевидным, и Зюганов не хочет отдать ему уже эти выборы.
Но, ревнуя к амбициозному растущему конкуренту, сам создает для него удобную политическую нишу. Это ниша для политика, который представляет собой альтернативу нынешнему лидеру КПРФ, для которого эти и парламентские, и президентские выборы, по сути дела, последние. Это ниша для аккумулирования политической энергии недовольных нынешним устройством партии и пенсионным возрастом ее руководителей. Это ниша для экономиста, которого продвинутые левые почитают за своего гуру.
Геннадий Зюганов продолжает выстраивать игру на ностальгическом ресурсе, который все еще действует, но выдыхается. Сталин, СССР, «антинародный режим» хорошо возбуждают электоральную активность тех, кому за 60 или даже 70. Это уже клуб по интересам, причем интересам весьма специфическим — антикварным. Национал-патриотическая карта тоже может быть разыграна, в том числе и на этих выборах. Но у крайних националистов слишком много лидеров средней руки, ни один из которых, по счастью, не тянет на всероссийского фюрера. Остается ниша для умеренного молодого лидера с четкой модернизационно-проективной концепцией, где государственному вмешательству в экономику отдается ведущая роль. Немного эмоциональных ноток и благородного гнева в духе Зюганова, но совершенно в других словах и выражениях — на новом для левых языке — и портрет электорально востребуемого политика готов.
~ Зюганов мог бы согласиться с тем, чтобы Глазьев вошел в первую тройку, а в ходе следующего цикла и вовсе объявить его своим наследником. Но Геннадий Андреевич, что естественно для человека, за которого долгие годы голосовали миллионы избирателей, не верит, что он сходит с дистанции, что модель старой КПРФ биологически изжила себя и не устраивает не только власть, но и левый электорат. Обостряя отношения с 42-летним экономистом, за какой-то год превратившимся в политика, он дает возможность своему конкуренту использовать выборы для собственной раскрутки.
После пленума возможность раскола левых, как никогда, высока. Коммунисты могут счесть, что их электорального заряда хватит на эти выборы, и тогда они проигнорируют потенциальных союзников. Но даже если результат будет относительно успешным, левое движение между 2003 и 2007 годами все равно ждут кардинальные перемены. На следующих выборах за магазин советской символики уже никто не проголосует.
