Цивилизация
В ходе послесталинской либерализации уголовного законодательства пленум Верховного суда дал толкование процессуальных норм, регулирующих конфискацию имущества. Прошло всего полгода после смерти отца народов, а судейское сообщество оказалось до такой степени щепетильным, что не поленилось сформулировать свою точку зрения по поводу безосновательного лишения имущества третьих лиц, связанных с преступниками узами родства. В современной же России представители практически всех, метафорически выражаясь, «правоохранительных» структур — прокуратуры, МВД, ФСБ, наркоконтроля, а также пропрезидентской фракции в лице передового отряда борцов с терроризмом от Слиски до Хинштейна — все активнее выступают за ресталинизацию уголовного законодательства: возвращение в закон отмененной год назад дополнительной меры наказания — конфискации имущества. И не просто возвращение, а творческое развитие конфискационных норм — вплоть до изъятия имущества у родственников террористов.
Мотивация, которая озвучивается уже добрых три-четыре месяца, самая разная. Одни говорят, как буквально вчера генпрокурор Устинов, о «выбивании экономической почвы из-под ног террористов», другие, как, например, депутаты от «Единой России» — о посильном и, в сущности, определяющем вкладе конфискации в… удвоение ВВП. Конфискация вкупе с национализацией и предлагаемыми мерами по ужесточению миграционного законодательства, узакониванию доносительства, отмене моратория на смертную казнь помогут построить специфический вид мобилизационной экономики — террорномику.
Все движение материально-вещественных потоков в такой модели развития будет основано на насильственном изъятии имущества и репрессивном регулировании человеческого существования.
Правда, что важно, никаких гарантий от терроризма террорномика не дает, потому что само ее существование невозможно без сохранения террористической деятельности. Нет террора — нет и террорномики. Нет террорномики — деятельность «правоохранительных» органов обессмысливается, становятся очевидными недостатки в исполнении представителями этих структур своих прямых обязанностей, ущербность профессиональной квалификации, кажущиеся неправдоподобными изъяны в юридической подготовке.
Потенциальное возвращение в уголовный закон конфискации, да еще репрессивной и пренебрегающей презумпцией невиновности, если речь идет о родственниках террористов (опрокидывается еще одна известная максима: «Сын за отца не отвечает»), ставит под сомнение все и всяческие представления об устойчивости российского законодательства.
Ведь если можно отменить отжившую норму, а через год ее вернуть, то о какой стабильности права может идти речь?
Показательно, что за конфискацию, оправдываемую усилением борьбы с терроризмом, — силовики, «правоохранители» и законодатели. Думцы давно вынашивают эту идею, а тот факт, что обсуждение возвращения устаревшей нормы происходило вчера в стенах Совета федерации, свидетельствует о весьма своеобразном представлении о законности тех персонажей, которым вменено в обязанность законы принимать.
На противоположной стороне дискуссионных баррикад — правительство, которому для полного счастья только недоставало заняться возвращением в закон нормы о конфискации имущества. В кабинете министров трудятся очень разные люди с не вполне одинаковыми представлениями о путях развития экономики. Однако «государственно-частное партнерство» — это потолок мобилизационных фантазий и грез. Никому на Краснопресненской набережной и в голову не приходит строить террорномику. Правительство — орган в этом смысле вегетарианский, если и способный на глупости, то только по ошибке или от неспособности администрировать, как это было с монетизацией льгот.
Террорномика естественным образом трансформируется в террорполитику.
Во всяком случае, один искрометный мужчина в ранге замминистра юстиции уже предложил вводить санкции по отношению к странам, которые поддерживают террористов. Я даже догадываюсь, о какой стране идет речь. Для того чтобы это понять, надо перечитать насквозь все гневные заявления российского МИДа, начинающие напоминать пылкую ежедневную публицистическую колонку обличителя империализма с сионизмом из газеты «Правда» 1970-х годов. Язвительное перо советск… то есть российской дипломатии направлено в подавляющем большинстве случаев против дружественной Польши, методично мешающей бороться с террором. И пока генпрокурор требовал в здании на Большой Дмитровке не только крови, но и имущества террористов, на Смоленской площади рождались духоподъемные строки о «цепочке недружественных шагов» братьев-поляков, вдохновленные увековечиванием имени генерала Дудаева в названии одного из перекрестков города Варшавы. Вот уж действительно вечная русская заноза, источник «споров славян между собою» — братская Польша, которую, боюсь, в скором времени ожидают жестокие санкции, инициированные российскими «правоохранительными» органами…
Конфискация и национализация — хиты сезона, каждый из которых — bon mot, модное и точное словечко, указывающее на изменение экономического уклада. Что, в конце концов, сетовать на то, что прокуроры с милиционерами и спецслужбистами оказались круче генералиссимуса: джинн выпущен из бутылки, загнать его обратно невозможно. Сталин и Мао слушают нас. Остается только сопротивляться, апеллировать к здравому смыслу, здоровой рациональности, духу и букве закона.
Уж лучше ущербная рыночная экономика с элементами декоративного дирижизма, чем конфискационная террорномика.
