Цивилизация
Не так давно ваша покорная слуга прочла обнадеживающую новость: премьер Путин увидел по телевизору безобразную сцену, как бьют Берлускони, – и поспешил позвонить, чтобы выразить своему итальянскому другу сочувствие.
Мне всегда было интересно, на что реагирует Путин. Когда менты убивают людей, на это он не реагирует. Он еще ни разу не позвонил ни одному из родичей убитого и не выразил сочувствие. Но на несчастье Берлускони он, как видим, отреагировал.
Вот выселяют из «Речника» людей: бьют, тащат мебель, выкидывают на мороз. Среди обитателей «Речника», между прочим, 84 ветерана войны — эти 84 ветерана войны Путина не беспокоят. Но вот памятник в Кутаиси, снесенный кровавым грузинским режимом, его беспокоит.
Российские города возглавляют «топ» самых грязных городов мира. Норильск травит граждан диоксидом серы, Братск перфторуглеродами, Дзержинск — всем широким спектром боевой и бытовой химии — и с этой стороны состояние здоровья российских граждан Путина не беспокоит. Никто не слыхал, чтобы он выговаривал Дерипаске за экологию, — напротив, он как раз недавно разрешил Байкальскому ЦБК сливать хлор в Байкал. А вот хлор, которым американцы обрабатывают куриные ножки, Путина очень беспокоит. «Не надо халявить», — сказал Путин про американских фермеров. То есть американским фермерам обрабатывать кур хлором нельзя, а Дерипаске Байкал – можно.
В июне 2005 года случилось примечательное событие: в селе Бороздиновка батальон «Восток» устроил этническую чистку. Всех жителей согнали во двор школы, людей топтали и били, кричали: «Это вам за Гелаева». 75-летнего старика сожгли вместе с домом, а еще 12 человек пропали бесследно. Это так говорится, что пропали: жители потом выгребали из сожженных домов человечину и набивали ею пластиковые пакеты. Президент Путин тогда не счел нужным как-то отреагировать на это мелкое событие, а Минобороны, которое в первый день зверств распространило пресс-релиз о «ликвидации в Бороздиновке участников НВФ» силами подразделений Минобороны, потом, когда началась огласка, осеклось и заявило, что не знает, кто был в Бороздиновке. В день пресс-релиза знало, а с тех пор не знает.
Спустя пару месяцев в Варшаве польские хулиганы побили детей российских дипломатов. Этот инцидент, в отличие от этнической чистки в Бороздиновке, президенту Путину показался достойным реакции, и он пообещал публично «адекватным образом отреагировать» на него. Отреагировали адекватно: в Москве неизвестные жестоко и профессионально избили двух польских дипломатов и журналиста, а все форумы залила волна ненависти к полякам. Помнится, читая в те дни вопросы к моей передаче на «Эхо Москвы», я могла подумать, что вся Россия ненавидит поляков и в этом смысл ее жизни.
Эти два инцидента 2005 года интересно вспомнить именно сейчас, потому что только время поставило их в подлинную перспективу. Во-первых, оказалось, что Россия вовсе не ненавидит поляков. Национальная ненависть – это не что-то, что приходит и уходит по звонку. Тема, например, «жидов» или «чернозадых» — она вечная. Так не бывает, чтобы две недели на всех форумах парафинили поляков, а потом как отрезало. То есть имело место не спонтанное проявление национальной ненависти, а отработка некоего механизма: нажал кнопку – ненавидят, отпустил кнопку – перестали.
Во-вторых, оказалось, что безнаказанность резни в Бороздиновке – это не вопрос неприкосновенности Сулима Ямадаева и батальона «Восток». Когда понадобилось, Ямадаева сдали, вышвырнули, как смятую пачку из-под сигарет, но, заметим, Бороздиновку не расследуют до сих пор. То есть дело было не в политических соображениях, связанных с полезностью Сулима Ямадаева. А в том, что, когда в России вышестоящий (кто бы он ни был) убивает нижестоящего, – это его право. Это краеугольный принцип, на котором стоит путинская Россия. Поэтому Ямадаева нет, но Бороздиновку по-прежнему не расследуют.
Сейчас очень много спорят о том, как нам перестроить Россию. Спасет ли нас возврат к демократии или сильная рука, или модернизация, или еще что-то такое абстрактное. Я, откровенно говоря, полагаю, что у любой страны есть довольно много приемлемых вариантов развития. Нет единственно правильного пути выхода из кризиса — можно выходить совершенно разными путями, и приличные общества бывают совершенно разные. Например, я не вижу, имеет ли смысл сырьевой России стремиться к технической модернизации. Вот Австралия, в которой на 20 млн австралийцев приходится 200 млрд долларов сырьевого экспорта, живет без всякой модернизации, и никто не слыхал ни об австралийских мобильниках, ни об австралийских автомобилях, — и отлично живет.
Но вот совершенно точно, что не может быть государства, хозяин которого просто не реагирует ни на что. На ментов, которые убивают людей. На граждан, которых вышвыривают из домов. На омоновцев, которые пишут, что ими торгуют, как рабами.
И реагирует только на оскорбление, нанесенное Берлускони. Ах, нет: вот тут был только что митинг в Калининграде. 10 тысяч человек. Вот тут они среагировали. Вот тут они засуетились.
