Цивилизация
Заветная дата 5 декабря миновала без исторического события. В этот день истек срок действия Договора СНВ-1, и у президентов России и США был большой соблазн подписать новое соглашение о сокращении ядерных вооружений. Переговоры закончить не удалось, но разочарования не наблюдается: никто не сомневается, что документ будет готов в ближайшее время. Раньше подготовка подобных договоров занимала годы, на этот раз экспертам дали несколько месяцев.
Тот факт, что делегации не стали пытаться любой ценой успеть к годовщине, скорее радует: лучше выдать проработанный текст, чем потом скрежетать зубами по поводу сделанных в спешке неоправданных уступок. У американской стороны есть еще и проблема ратификации.
Если российский парламент проголосует по команде, то сенат США не упустит случая помотать нервы администрации. Так что качество документа и аргументации должно быть максимальным.
Подписание будет символом прогресса «перезагрузки»: впервые за много лет Москва и Вашингтон заключат международно-правовое соглашение, продемонстрировав, что русские и американцы способны договариваться. Вопрос заключается в том, что будет дальше.
Решение проблемы распространения ядерного оружия и начало избавления от него Барак Обама провозгласил в качестве стержня своей международной стратегии. Одна из пяти программных речей, произнесенных президентом в этом году, посвящена именно этому. Что стоит за идеей – наивность, продуманный пиар или хитрый политический расчет?
Версию о наивности президента США скорее всего можно не рассматривать. Во-первых, сам Обама, несмотря на создаваемый образ мечтателя, строит свою стратегию на понятных логических подходах. (Логика, правда, может быть и ошибочной.) Во-вторых, окружен он отнюдь не фантазерами, а опытными дипломатами и военными.
Предположение о сознательном строительстве имиджа более правдоподобно. Безъядерный мир – идея в общественном мнении популярная, позитивная мировая реакция гарантирована. Собственно за возрождение этой прекрасной мечты, забытой после окончания холодной войны, Обама в основном и удостоился Нобелевской премии мира. Цель понятна –
Бараку Обаме нужно распутывать такое количество безнадежных узлов, что необходима максимально благоприятная среда. Лозунги насчет избавления от ядерного оружия – легкий способ улучшить репутацию Америки.
Однако тактика имеет и оборотную сторону. Присуждение авансом высокой награды у многих вызвало недоумение, а в самих Соединенных Штатах и раздражение. Американцы не любят, когда их президента подталкивают извне к проведению какой-то политики, между тем Нобелевский комитет явно к этому и стремится.
Наконец, предположение о политическом расчете наиболее вероятно. Приоритетной задачей Обама видит сохранение Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), основополагающего соглашения времен холодной войны, перспективы которого под большим вопросом. В следующем году пройдет обзорная конференция, и президенту Соединенных Штатов для подтверждения статуса мирового лидера необходим публичный успех.
ДНЯО – документ, закрепляющий неравноправие участников международных отношений: одним позволено иметь ядерное оружие, другим нет. В годы биполярного противостояния СССР и США обладали достаточным глобальным влиянием, чтобы навязать подобное положение вещей. В качестве компенсации за запрет оружия странам, которые взяли на себя обязательства, обещали, что ядерные державы будут двигаться в направлении отказа от своих арсеналов.
Определенное движение и происходило – Советский Союз и Соединенные Штаты начали ограничение стратегических вооружений, которое впоследствии перетекло в их сокращение. Но двигателем, конечно, служила не готовность ядерных супердержав укрепить ДНЯО, а логика их собственной конфронтации. Как бы то ни было, во время холодной войны Москва и Вашингтон в целом контролировали процесс распространения. Единственным государством, которое приобрело ядерный статус, хотя до сих пор в этом не призналось, был Израиль. Он, кстати, ДНЯО не подписывал.
После перемен на мировой арене процесс вышел из-под контроля. В 1990-е годы Индия и Пакистан — две державы, также не подписавшие ДНЯО, — произвели ядерные испытания. В нынешнем десятилетии очередь дошла до Северной Кореи, в следующем к «клубу», весьма вероятно, присоединится Иран.
Сказать, что мировое сообщество в целом и единственная оставшаяся сверхдержава в частности принимали интенсивные меры, чтобы остановить этот процесс, довольно трудно. Индию и Пакистан восприняли почти как должное. КНДР пытались остановить, но проблема никогда не выходила на самый передний план международной политики. Ирану повезло меньше: на нем сосредоточено внимание США и остального мира. Тегеран – режим, откровенно враждебный Америке. А Иран – значимая региональная держава, стремящаяся к доминированию на богатом углеводородами Ближнем Востоке. Выход Ирана на новый уровень будет означать серьезный подрыв политических позиций Соединенных Штатов.
По замыслу инициаторов нового антиядерного движения, если США и Россия покажут пример, они получат моральное право требовать разоружения от других. Возможно, пару десятилетий назад замысел работал бы, хотя и на этот счет есть сомнения. Теперь же страны, имеющие ядерное оружие или к нему стремящиеся, почти не обращают внимания на арсеналы Москвы и Вашингтона.
Заряды нужны им для регионального баланса (Индия – Пакистан, Индия – Китай, Иран – Израиль), для защиты от вторжения заведомо более сильного противника (Иран, КНДР), как показатель статуса (практически все, включая Францию и Великобританию).
Сокращения Америки и России, если они продолжатся после нынешнего весьма скромного этапа, другие страны приветствуют, поскольку на какой-то стадии Москва и Вашингтон могут покинуть «высшую лигу», оказавшись в категории, где собрались «юниоры». Впрочем ожидать этого не приходится: ни Россия, ни США такого не допустят. Уговорить же «юниоров» разоружиться не получится: прежде нужно устранить причины, по которым они стремятся к обладанию «бомбой». А для этого требуется фундаментальное переустройство мировой системы с разрешением серии застарелых и безнадежных конфликтов.
Пойдет ли кто-то – Соединенные Штаты или Израиль – на военные действия, чтобы остановить Иран, – вопрос открытый. Успешное уничтожение иранской ядерной программы, возможно, затормозит процесс распространения, хотя вовсе прекратить его скорее всего нереально: слишком старая технология, чтобы препятствовать ее обретению. Неудача, политическая или военная, не приведет к немедленному эффекту домино: потенциала для быстрой «ядернизации» ни у кого в регионе нет (есть, правда, теоретическая возможность приобретения заряда, например у Пхеньяна). Но политическая обстановка безусловно резко изменится.
«Легитимным» ядерным державам придется изобретать способы, как реагировать на перемены. Ядерные гарантии желающим, содействие в установлении региональных систем взаимного сдерживания (вплоть до легальной помощи нуждающимся в создании контрпотенциала), разработка региональных ПРО…
Все это возможные элементы стратегии, автор которой, если он преуспеет, будет заслуживать Нобелевской премии мира не меньше, чем красноречивый приверженец безъядерной планеты Барак Обама.
