Люди за скобками

Российскую оппозицию, выходящую на улицы, обитатели Кремля, а также находящиеся у них на подтанцовках парламентарии, политтехнологи и журналисты обычно обзывают «политическими маргиналами». Но в сегодняшней России, как и в каждом государстве, где власть сознательно обнуляет базовые демократические принципы, политическими маргиналами являются все, кто не принимает решений. И даже отчасти те, кто их принимает. Просто одни «маргиналы» располагаются в железных скобках власти, а другие — сознательно или невольно — за скобками.

Буквальный смысл слова «маргинал» — человек, находящийся вне группы или социального слоя. Так что для человека это скорее хвала, чем ругательство: сохранять индивидуальность в любые времена и при любых обстоятельствах — несомненное, может быть, даже главное достижение. Но если смотреть не на отдельных людей, а на те самые группы и социальные слои, управляющие страной, быстро выясняется, что, например, «Единая Россия» не менее маргинальна, чем «Другая Россия», независимо от численности, статуса этих организаций и места по разные стороны баррикад. Потому что «единороссы» определяют политическую повестку российской жизни не в большей, если не в меньшей (учитывая неадекватную реакцию властей на «Марши несогласных» и все более значительный резонанс каждого последующего «Марша» по сравнению с предыдущим) степени, чем оппозиционеры.

Реальной власти у «Единой России» не больше, чем у «Другой». Борис Грызлов может повлиять на кандидатуру следующего президента России не сильнее, чем Гарри Каспаров или Эдуард Лимонов

Более того, даже самые убежденные и сознательные поклонники нынешней российской власти не станут утверждать, что президент Путин и его администрация реализуют программу правящей партии, каковой формально является «Единая Россия».

Да что там партии, маргинальными в нынешней российской структуре власти стали целые государственные институты — парламент, правительство и большинство входящих в него министерств, региональные законодательные собрания. Они не принимают фундаментальных решений в рамках своей компетенции, эти решения принимаются окружением главы государства, его администрацией. Но и эти, пусть не слишком известные населению пофамильно, реальные хозяева России тоже маргинальны — уже в прямом смысле, поскольку находятся вне групп и слоев. Не считать же социальной группой семь, десять или пятнадцать друзей, однокашников, сослуживцев или соседей по дачному кооперативу главы государства. По такой логике почти у всех нас есть подобная «социальная группа».

Надо ли говорить, что за скобки российской политической системы выведен сам народ, хотя по Конституции Россия — пока демократическая республика, и формой правления в ней является народовластие. Последние оставшиеся серьезные выборы, теоретически способные поменять расклад сил во власти, — думские и президентские — потому и вызывают такие неприятные чувства в Кремле, что придется на время голосования допустить «маргинальный» народ к процессу руления страной.

Конечно, народную волю можно и существенно исказить посредством манипуляций с избирательными бюллетенями, но все равно, совсем отказаться от выборов — как это удалось проделать с губернаторами — на федеральном уровне пока не получается.

Кстати, вы не задумывались, почему в России до сих пор не отменили всякие выборы? Конечно, есть политтехнологи и государственные СМИ, которые хотели бы пилить госбюджеты под пропагандистские кампании, самой главной из которых является выборная. Не поддерживать же власть из чистого энтузиазма — каждый труд должен достойно оплачиваться. Ну так, в конце концов, безо всяких выборов можно было бы провозгласить нынешнего российского президента царем Владимиром I, а политтехнологи с провластными журналистами и руководителями телеканалов просто переквалифицировались бы в придворных шутов и скоморохов. Показывали бы то же самое, что показывают сейчас, писали бы и говорили то же самое, только без спущенной сверху геморроидальной задачи — во что бы то ни стало «обеспечить преемственность курса».

Проблема как раз в том самом народе, который так настойчиво и сознательно превращали в политического маргинала. По всем социологическим опросам, интерес россиян к политике и так неуклонно падает.

Но вот ведь беда: власть, с одной стороны, хочет, чтобы народу было до нее как можно меньше дела, а с другой, не может, чтобы народу не было до нее дела вовсе.

Кем же править, если власть сама по себе, а народ сам по себе? Одного покорного молчания народных ягнят или дежурного восторженного хора придворных политиков, чиновников и журналистов власти мало. Ей хочется и народного внимания. Раз в четыре года. На выборах тех, кого уже заранее выбрала сама власть.

Впрочем, это не наши проблемы. Нам-то что, мы маргиналы, люди за скобками. Наша проблема — устроить свою жизнь максимально независимо от нынешней власти, чтобы она получила то заслуженное полное одиночество, которого так настойчиво добивается все эти годы. И сама почувствовала себя маргинальной, как, в конце концов, случается со всякой властью, стремящейся к несменяемости и авторитарному стилю правления.