Цивилизация
Принятая Грузией «Хартия свободы», включающая люстрацию работавших в органах власти СССР граждан и отказ от советских символов, сама по себе не решает главной проблемы. Отказываться нужно не столько от советских символов (они постепенно умирают естественной исторической смертью), сколько от методов и политических традиций СССР. Эти традиции не просто по-прежнему живы, но кое-где на постсоветском пространстве, в том числе, увы, в России, откровенно торжествуют.
Поднятый в России шум по поводу грузинской «Хартии свободы» совершенно не оправдан. Можно более или менее аргументировано спорить разве что о решении приравнять советскую символику к фашистской. Все-таки Грузии советская власть принесла существенно меньше зла, чем тем же странам Балтии, которых насильственно лишила государственности, подвергнув массовым репрессиям местное население. И, конечно,
как бы это ни было тяжело для грузинского менталитета, если уж отказываться от советской истории, музею Сталина в Гори в новой истории тоже не место. Память о нем может быть личным делом конкретных людей (любой человек имеет право в частном порядке почитать кровавых злодеев), но не демократического грузинского государства.
Что касается самой люстрации — запрета бывшим советским, партийным и комсомольским работникам занимать государственные должности в Грузии, — никакой особой дискриминации в этом решении нет. Во-первых, никто не запрещает этим людям заниматься политикой. И, если они сумеют прийти к власти законным путем, победив на свободных выборах (в Грузии, в отличие от России, выборы пока проводятся честно), у них будет шанс отменить люстрацию. Во-вторых, в дело вступает чисто физиологический фактор: большинство советских и партийных работников просто уже слишком стары для государственных должностей. В этом смысле грустить могут только комсомольские функционеры. Так что люстрация — не столько ущемление прав конкретных граждан, сколько символический акт признания политически негодным для Грузии того режима, которому они служили.
Тут и таится корень зла. От советской символики отказались отнюдь не только те постсоветские республики, руководство которых проводит курс на демократию и ценности западной цивилизации. (Страны Балтии к этой цивилизации, несомненно, принадлежат ментально, даже безотносительно факта их членства в ЕС и НАТО). То же самое сделали, например, Узбекистан и частично Таджикистан — заурядные восточные деспотии, во главе которых стоят бывшие советские коммунистические функционеры, ставшие де-факто пожизненными правителями. В Узбекистане не просто снесли памятники советских времен, но даже запретили употреблять название Великая Отечественная война, хотя это название конкретного исторического события, менять которое куда более цинично, чем считать серп и молот аналогом свастики. Более того, если бы не советская власть, Узбекистан вообще едва ли приобрел собственную государственность в нынешних границах. При этом ни на какую люстрацию в постсоветских авторитарных государствах, будь то откровенно варварские режимы среднеазиатских республик или более продвинутый авторитаризм Нурсултана Назарбаева в Казахстане, не решатся: слишком много представителей действующей власти вплоть до президентов оказались бы вне игры. А характер режимов в этих странах, как и в России, по многим признакам вполне советский.
Законы о люстрации с течением лет, отдаляющих нас от эпохи СССР, утрачивают смысл: скоро просто некого будет люстрировать. А вот проблема преодоления советских повадок власти более чем актуальна. В России, Белоруссии, Казахстане, Узбекистане, Таджикистане, Туркмении, теперь отчасти и на Украине представлены разные модификации политического «совка».
В этих государствах власть преследует инакомыслие, парламенты не место для дискуссий, общенациональные СМИ абсолютно подконтрольны власти и живут в условиях фактической цензуры. Власть там открыто ставит себя над законом, что, конечно, революционеры, создававшие СССР, унаследовали от проклинаемой ими Российской империи.
Веником для «совка», преодолением советского политического наследия являются прежде всего базовые демократические свободы — свобода совести, свобода выбора, свобода и гарантии частной собственности. Однопартийный или квазимногопартийный парламент при тотальном господстве одной партии, как в России, — это «совок». Отсутствие прямых прозрачных выборов — это «совок». Несменяемый руководитель страны — это «совок». Фактическая приватизация страны правящей верхушкой и ее окружением — это «совок», советская власть во многом и разложилась по мере того, как революционные идеи большевиков сменялись искушением использовать формально общенародную собственность и бесконтрольную власть в корыстных целях.
Никакой диктатуры пролетариата в СССР никогда не было — была диктатура партийной верхушки или личная диктатура вождя, как при Сталине. Советский Союз совершенно справедливо распался, проиграв в исторической конкуренции демократическому Западу. Но
советские политические традиции, поддерживаемые советскими людьми с искореженными мозгами и душами, продолжают отравлять жизнь большей части пространства погибшей 20 лет назад страны.
В этом смысле России еще только предстоит обустроить свое реально постсоветское существование. Или исчезнуть с карты мира, как ее имперский предок.
