Цивилизация
Честно говоря, не очень-то я радовался перспективе союза России и Белоруссии. Во-первых, в Белоруссии президент еще хуже нашего: он в одной фразе иракскому послу говорит сначала «если Аллах существует», нанося тем самым оскорбление верующему в его религиозных чувствах, а потом говорит еще, будто Аллах не допустит войны, так что совсем уже непонятно, в какого бога верит сам господин Лукашенко. Одним словом, лепит просто от балды – и так во всем.
Во-вторых, я вообще выступаю за возвращение России к прежним границам Московского княжества, поскольку государство лучше иметь маленькое, как завещал Лао Цзы.
В-третьих, я склонен думать, что никогда ничего не надо менять, ибо от политических перемен только вред один, и вообще перемены вредны даже в школе, поскольку я на перемене в далекие годы юности засадил себе вощеную занозу в задницу, а сын мой совсем недавно сломал на перемене руку.
Короче, я против союза России с Белоруссией, но не эта печаль терзает меня. Мне, наконец, очень хочется, чтобы эти там наверху сказали честно, на каком мы свете живем. Вы там, ребята, посовещайтесь между собой и решите, объединяемся мы или нет. Получается же, что так поглядишь – вроде объединяемся. Эдак поглядишь – наоборот, заставляем белорусов получать миграционные карты.
Дорогие, как вас там наверху, определитесь, пожалуйста. Поверьте, большинство россиян могут жить при любом режиме и любых условиях. Большинство россиян не являются Валерией Новодворской, при всем моем уважении к Валерии Ильиничне. Это только госпожа Новодворская не может жить в отсутствие свободы, а остальные все могут, вы нам только скажите.
Так и скажите: тоталитарный режим. И мы ничего. Мы будем сидеть на кухнях, пить чай с дешевым портвейном, скрипеть кроватями в ваши микрофоны, читать запрещенные книжки. Нормально, то есть, будем жить, вы только скажите.
Или же, наоборот, скажите, что свобода и демократия. Мы тоже поймем. Мы и при демократии умеем. Во всякую заграницу ездить, шмотки дорогие покупать, кино смотреть про Гарри Поттера, шенгенскую визу открывать на год.
Что-нибудь скажите, лишь бы понятно было, как это так – половина страны просто так живет, а вторая половина живет по миграционным картам.
Пока власти думают, как мне ответить, рискну высказать свое предположение, полностью, на мой взгляд, проясняющее ситуацию. Значит, так: президент Путин сказал, что никаких миграционных карт для белорусов в России не будет. Сказал? Сказал. Министр Грызлов, наоборот, сказал, что миграционные карты для белорусов будут. Сказал? Сказал.
Я основываю свои рассуждения на том просто обстоятельстве, что и президент, и министр – тоже люди. То есть могли просто сморозить, не подумавши, с кем не бывает. Могли?
И вот тут-то пальцы начинают медленнее бежать по клавиатуре компьютера. Нелегко русскому человеку признать, что президент мог сморозить. Не белорусский же он президент, честное слово. То есть про «утонула», или про «сортир», или про «обрезание» почему бы и не сморозить президенту, раз эти его слова не влекут за собой никаких организационных выводов, а только устремляются в самое сердце человека и гражданина. Про миграционные карты же президент никак сморозить, не подумавши, не мог, поскольку белорусов же у нас полстраны, и надо на всех тогда выписывать миграционные карты, и взятки со всех собирать, и вообще работы невпроворот.
Я даже думаю, что можно министра Грызлова так прямо и спросить при случае для прояснения ситуации. Надо только правильно поставить вопрос. Я давно заметил, что работнику МВД логических вопросов задавать лучше не надо. Не надо, то есть, спрашивать, как же это получается, что половина граждан единой страны живет просто так, а вторая половина по миграционным картам. Это сложный вопрос, как «быть или не быть», это надо лоб морщить и пытаться понять. Я давно заметил, что работники правоохранительных органов понимать не любят.
Вопрос должен быть простой и нелицеприятный:
— Скажите, господин министр, это президент сморозил, не подумавши, или все-таки вы?
