Размер шрифта
А
А
А
Новости
Размер шрифта
А
А
А
Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Асимметрия вольностей

Главный редактор журнала «Мировая экономика и международные отношения».

Трудно сказать, в какой мере справедливо известное положение марксистской теории, что историческое развитие движется по спирали. Но в отношении российской политической мысли, по крайней мере, в части, касающейся федеративного устройства страны, оно абсолютно верно.

Недавно первый заместитель руководителя администрации президента РФ Владислав Сурков, посетивший столицу Башкортостана Уфу, чтобы уладить конфликт между федеральной властью и тамошним лидером Муртазой Рахимовым, выдвинул в качестве обоснования для примирения новый тезис: мол, у нас в стране «разновекторная демократия». Дескать,

Россия – страна большая, состоящая из различных регионов, населенная разными народами с разными культурными традициями, поэтому нет ничего удивительного, что и политические режимы на местах могут быть разные.

Конечно, при желании слова высокопоставленного кремлевского чиновника можно интерпретировать лишь как попытку запустить в политический лексикон новый хлесткий термин. А он придуман лишь для того, чтобы в сложный период социально-экономического кризиса обосновать необходимость вынужденного компромисса с наиболее влиятельными региональными лидерами ради сохранения общественно-политической стабильности и недопущения губернаторской фронды, которая играла столь заметную роль в 90-е годы, особенно на излете ельцинского президентства.

На то, что к этой терминологической новации не следует относиться серьезно, вроде бы указывают и усилия Конституционного суда РФ, еще раз решившего прошерстить конституции республик на предмет окончательного изъятия из них упоминаний о суверенитете. Эти усилия подтверждают, что федеральная власть твердо стоит на страже идеи сохранения единого правового пространства России. Задача же его восстановления была одной из главных, когда в начале 2000-х годов была задумана и осуществлена федеративная реформа. Однако если присмотреться поближе, за терминологической игрой можно увидеть нечто большее, а именно признание асимметричности. Нет, не федерации, а политического развития российских регионов.

Казалось бы, нет ничего, что могло бы повлиять на изменение нынешней модели государственного устройства Российской Федерации, ведь одновременно продолжается унификация правового пространства. И, откровенно говоря, такая асимметрия существовала всегда. Иным лишь было отношение к ней со стороны федерального центра. В прошедшее десятилетие центр твердо заявлял, что его задача – постепенно изжить это наследие прошлого. Особенность же нынешнего момента в том, что Москва устами кремлевского policy maker снова признает асимметрию как данность. Такова уж парадигма нашего развития!

Но дело не только в смене акцентов. Проблема еще и в том, что

сегодняшняя Россия – это страна, где неформальные властные отношения, неформальная власть как таковая значат гораздо больше, чем все юридически оформленные правила, статусы и процедуры.

И это означает, что вопреки официальным правовым конструкциям, стараниям Конституционного суда, в рамках единой страны в одних регионах могут существовать почти ханские режимы, в других – системы, напоминающие кочевую демократию нескольких конкурирующих за власть кланов, в третьих – политические конфигурации, в чем-то сохранившие элементы политического плюрализма 90-х годов. И права, и возможности таких регионов в их взаимоотношениях с федеральным центром также могут быть разными. Словом, получается, что то,

с чем боролись как с наследием недавнего «лихого» прошлого и характерной для него удельно-феодальной вольницы, ради преодоления которой проводилась унификация законодательства, создавались федеральные округа вместе с возглавляющими их полпредами президента России, снова начинает возвращаться в нашу политическую жизнь.

Через другую калитку, в других формах, но возвращается. Выясняется, пока у федерального центра имелись значительные ресурсы, выросшие на мощных потоках нефте- и газодолларов, он был в состоянии без особого напряжения проводить программу создания «симметричной федерации», на самом деле, шаг за шагом продвигаясь к восстановлению унитарного государства. Как только ресурсы оскудели, и щедрая рука Москвы уже не может «по потребности» раздавать их регионам, снова приходится возвращаться к асимметрии. Кто посильнее экономически и политически, у кого есть чем давить на центр, несомненно, получит больше, в том числе и в плане устройства местной политической жизни.

Строго говоря, этот процесс начался не сегодня и не под влиянием кризиса. Появление такого субъекта федерации, как Чечня Рамзана Кадырова с совершенно особым положением этой территории в составе Российской Федерации, стало отправной точкой в «асимметризации» государственного устройства страны. Кризис же придал новый импульс этой тенденции – и процесс начал набирать силу.

И все же, говоря о наметившемся ныне крене в сторону новой асимметрии, не стоит полагать, что речь идет о простом возвращении к государственным формам 90-х. Да, корни у нынешних и тогдашних процессов во многом были схожие – ограниченность ресурсов федерального центра, вынужденного соглашаться на расширение местных вольностей. Но есть и серьезные отличия. И они не только в том, что сегодня никто не призывает проглотить столько суверенитета, сколько сможет. В 90-е многие региональные и федеральные политики искренне полагали, что за процессом сумбурного нормотворчества страна шаг за шагом все-таки будет двигаться в сторону создания нормальной федерации, в которой территории сами определяют, сколько полномочий нужно отдать федеральному центру. Сегодня скорее начинается автономизация унитарной по сути системы.

Если так продолжится и дальше, то не исключено, что через какое-то время страна в чем-то будет напоминать Российскую империю, в которой были и феодальные Бухарский эмират и Хивинское ханство, и обычные русские губернии, и вполне демократичное Великое Княжество Финляндское.

Проблема только в том, что если сегодня на неформальном уровне федеральная власть соглашается с принципом «разноскоростного» политического развития регионов, публично принимает его как данность, то рано или поздно не только Чечня или Башкортостан, но и многие другие субъекты Российской Федерации потребуют закрепить их вольности в соответствующих правовых документах. Готовы ли в Москве к подобному повороту событий, и что будет, если подобные требования станут звучать одновременно?

Реклама ... Рекламодатель: TECNO mobile Limited
Erid: 2RanynFDyWp