Цивилизация
До недавнего времени российская власть в плане поддержания в стране status quo довольно умело балансировала между контролем и личными свободами. Занимайся, чем хочешь, только в дела наши верхние не лезь. Можешь даже критиковать, как говорится, невзирая на лица, но вот никакой не санкционированной сверху политической и общественной деятельностью не занимайся. Опасно! И хотя угроза, исходившая от занятия такой деятельностью, властями предержащими явно переоценивалась, роль красных флажков, отделявших запретную зону от дозволенного, она определяла довольно четко. Но вот
в последнее время российскую власть стало одолевать желание расширить контроль, не особенно задумываясь над последствиями.
Вслед за законом, расширяющим полномочия ФСБ, оживились милиционеры и наркополицейские. Одни хотят на законодательном уровне оградить себя от надоевшей общественной критики. Другие предлагают тестировать на потребление наркотиков водителей, а самые решительные – даже закрыть ночные клубы в Москве. Как говорится, нет клуба — нет проблемы. Вслед за ними потянулись и думцы, озаботившиеся регулярностью поступления платежей граждан за услуги ЖКХ. Предложена решительная воспитательная мера – отбирать жилье даже у собственников приватизированных квартир в случае полугодовой задолженности у них по коммунальным платежам. Не устают проявлять смекалку и фантазию судебные приставы: их последняя новация – арест за долги страховых полисов по ОСАГО и каско автовладельцев-должников.
Возникает закономерный вопрос – чем вызвана эта новая волна законодательных инициатив по усилению контроля и «закручиванию гаек»? Нельзя не заметить, что среди нынешних российских чиновников и политиков немало тех, кто, наблюдая, как растет беспорядок и беззаконие в нашем обществе, искренне полагает, что виной тому мягкие законы, распущенность, пришедшая к нам из «лихих 90-х». Будучи убежденными, что время нынче не то, они предлагают решительно дисциплинировать разболтавшееся общество. Но не понимают простой истины: пока существует в обществе каста неподсудных (а она значительно шире категорий граждан, пользующихся иммунитетом), которые могут сбивать и калечить обычных граждан своими «мерседесами» с мигалками и без оных, топить их яхтами, разворачиваться через две сплошных на оживленной магистрали в центре Москвы, все эти ужесточения будут бесполезны. Поскольку хотя неофициально и существуют «благородные» сословия, но, по Конституции, все граждане равны перед законом. Поэтому,
видя вольное поведение высших классов, низшие задаются закономерным вопросом, а почему нам нельзя? Ведь мы вроде как равны! В результате волна нарушений и насилия неуклонно ползет вверх
И ужесточение законодательства ничего не решает, а лишь увеличивает издержки.
Вторая причина, по-видимому, более глубокая. В ближайшие годы страна, скорее всего, столкнется с дефицитом ресурсов, в том числе и для реализации различных социальных программ и обязательств государства. Министр финансов Алексей Кудрин регулярно об этом напоминает, чем вызывает озлобленность у отраслевых лоббистов, привыкших бесконтрольно залезать в госбюджет, у разного рода популистов, вне зависимости от их партийной принадлежности. И снова в нашей системе, где независимые от государства политические игроки уже давно исчезли как вид, главным инструментом реагирования на вызовы, которые несет с собой истощение ресурсов, признается лишь ужесточение контроля. Во-первых, это нужно для улучшения поступлений в казну. А во-вторых, для того чтобы люди, столкнувшись с неприятными для себя проблемами сокращения семейных бюджетов, увеличения налогов, не удумали бы чего лишнего.
Железная административная логика. Но именно административная, а не политическая, что, в общем, понятно:
администрирование уже давно заменило в нашей стране политику.
Политическая же логика, в отличие от административной, предполагает, что результаты того или иного решения могут оказаться вовсе не такими, какие изначально ожидались. Кроме того, политическая логика исходит из того, что такие непопулярные меры, как ужесточение контроля, должны чем-то компенсироваться. Ведь смысл политики как раз и состоит в нахождении балансов, которые участники общественного договора признают приемлемыми.
В нашем случае речь может идти о росте благосостояния; о распределении бремени, которое несет с собой сокращение ресурсов, и на богатые слои населения; о сокращении средств, направляемых на затратные инфраструктурные проекты, предполагающие «много праздников и фейерверков»; о справедливом правосудии.
Нетрудно догадаться, что инициаторами новой «контрольной волны» подобные меры даже не рассматриваются. Потому что в их представлениях о современном обществе последнее имеет пирамидальную форму, где сверху идут управленческие сигналы, которые нижние этажи должны безропотно выполнять.
Возможно, подобные представления стали результатом «головокружения от успехов», достигнутых в тучные годы нефтегазового бума, когда эта практика, по крайней мере в ее современных формах, и сложилась. Но тогда платой за усилившийся контроль был подъем народного благосостояния. В новой ситуации эта конфигурация интересов окажется недостижимой. И тогда
либо общество заявит о своих интересах, и уже в силу этого Россия станет совершенно другой страной, либо безропотно согласится с усилением контроля при сохранении всей прочей «надстройки» без всяческих изменений.
И в таком случае это уж точно будет общество и страна «третьего мира». Выбор предельно упростится. Как говаривали древние римляне: aut – aut, tertium non datur (или – или, третьего не дано).
