Мышеловка бесплатных квартир

Путинский приказ о продлении бесплатной приватизации жилья стремительно выполнен парламентом. Эту акцию объясняют резонами патернализма: отец нации преподнес очередной подарок своему народу. Ну а попутно выставил на смех собственных министров, думцев и прочих исполнителей, которым до этого сам же велел найти какое-то более экономичное решение этой застарелой проблемы.

Но сводить дело к одной только внезапной щедрости вождя было бы неверно. Процесс бесплатной приватизации давно уже набрал такой ход, что у Путина вообще-то не было выбора, кроме как продиктовать самое простое и легкое из всех возможных решений.

Власти открестились от всего, что было в 90-е. Бесплатная приватизация, вступившая уже в третье свое десятилетие, — это, кажется, единственное, что они продолжают, причем продолжают с помпой.

Но, как часто случается, самым живучим оказывается вовсе не самое лучшее.

В начале 1990-х обвальная жилищная приватизация казалась великолепным решением, не имеющим никаких теневых сторон. «Есть тысяча доводов в ее пользу и ни одного против», — говорил в своем кабинете на Старой площади человек из тогдашней правительственной команды. Хорошо помню, как убедительно это звучало. У меня тоже не было ни одного довода против.

А теперь посмотрим на ту же ситуацию со знанием того, что потом произошло.

На финише советской власти большинство горожан были арендаторами государственного жилья. Поскольку арендаторы не подлежали выселению из своих квартир, сдавали их за деньги, передавали их по наследству и неформальным порядком продавали, то создавалась иллюзия, что фактически они уже сделались их собственниками и этот статус остается только узаконить. Что и было провозглашено правительством реформ в начале 90-х.

Уклониться от этой обвальной приватизации было трудно. От тогдашних властей исходило слишком много неприятных для народа вещей. Надо было уравновесить их хоть чем-то заманчивым. Пожаловать квартиры, в которых люди и так живут, было проще всего. Ни благодетели-начальники, ни новообразованные владельцы жилья не думали тогда о том, что быстро хорошо не бывает.

В отличие от настоящих собственников, возведенные в этот статус вчерашние арендаторы вовсе не были готовы сполна оплачивать коммунальные услуги и финансировать ремонт своих домов. С другой стороны, сколько-нибудь конкурентный рынок жилищно-коммунальных услуг тогда отсутствовал (да и сейчас он почти фиктивен), а земли, окружающие приватизируемые дома, не были размежеваны и поделены между товариществами собственников (это почти нигде не сделано до сих пор). Иными словами,

двадцать лет назад произошло взаимное закрывание глаз на то, что ни верхи, ни низы просто не выполнили того, без чего приватизация жилья не может быть настоящей.

Причем, однажды начавшись по этим извращенным правилам, игра так и продолжается по ним до сего дня. Образовались мощнейшие группы интересов, бдительно следящие за тем, чтобы ситуация не менялась к лучшему. Это и монопольные поставщики услуг, и точечные застройщики, а главное, местная бюрократия, важнейшим источником дохода которой стала неразделенная городская земля.

Если взять это в расчет, то сами собой отпадут вопросы, почему при исключительно высоком (по мировой мерке) уровне приватизации жилья (как утверждают власти, аж 80%) у нас такое архаичное коммунальное хозяйство, такие малоухоженные дома, такие загаженные дворы.

Оборотная сторона этой всеобщей приватизации – практическое отсутствие у нас дешевого социального жилья, предоставляемого неимущим под символическую арендную плату.

По той же причине не может стать по-настоящему массовой и коммерческая аренда квартир, где-нибудь в Германии являющаяся самым обычным способом обзаведения жильем для семей среднего достатка.

Свою лепту внесла эта приватизация и в торможение нашей экономики. Сегодняшние россияне куда менее мобильны и гораздо реже переезжают с места на место, чем это делали их советские родители поколением раньше. Причина – привязанность к приватизированной квартире и исключительные трудности при обзаведении хоть чем-то равноценным на новом месте.

Когда-то, благодаря Французской революции, миллионы тамошних крестьян стали собственниками крошечных земельных наделов. Цепляясь за них, они десятилетиями отказывались переселяться в города, благодаря чему французское экономическое развитие в XIX веке было куда более медленным, чем в соседних странах.

Наша революция начала 90-х прикрепила миллионы людей к приватизированным квартирам и лишила многих из них профессиональных перспектив в других регионах страны.

Если бы можно было начать сначала, то в начале 90-х вместо обвальной приватизации стоило просто на время узаконить право государственных арендаторов на продажу и наследование их аренды, чтобы они не чувствовали ухудшения своего положения. А настоящую приватизацию жилья начать позже – в домах с прирезанными уже дворовыми участками, при наличии конкурирующих обслуживающих организаций, и притом приватизацию не бесплатную, а за деньги, пусть и не огромные. Даже и одна десятая рыночной цены, уплачиваемая в рассрочку, как в некоторых восточноевропейских странах, отсеяла бы тех, кто не готов вести себя как собственник, от тех, кто к этому готов.

За несколько лет, отведенных под льготную приватизацию, владельцами жилья, может быть, решила бы стать половина сограждан, а может, и того меньше. Именно столько, сколько и готовы быть собственниками, со всей лежащей на них ответственностью. Остальные, в зависимости от дохода, преобразовались бы в социальных или коммерческих арендаторов. А после окончания переходного периода дальнейшая приватизация жилья проводилась бы уже на основе рыночных цен, хотя бы и с какими-то ведомственными скидками.

Все сказанное было и остается у нас невозможным по двум причинам. Во-первых, потому что требует такого уровня администрирования, которое заведомо не по зубам ни администрациям 90-х годов, ни администрации Владимира Путина. Они просто не сумели бы этого сделать, даже если бы и очень захотели.

Да они к тому же и не хотят. И в этом вторая причина.

Наша нынешняя не имеющая мировых аналогов система перманентной бесплатной приватизации жилья, возведенного на общественные деньги и получаемого избранными людьми из рук государства, только кажется странной.

Не просто предоставлять квартиры в пользование, но сразу же вслед за этим почему-то еще и дарить их ограниченному контингенту очередников, в то время как подавляющее большинство нуждающихся даже и мечтать не могут о бесплатном жилье – это, конечно, несправедливо. Но зато так системно.

Сначала чиновно-коммерческая прослойка с большой пользой для себя работает с этой самой очередью. Ну а потом новосозданные собственники вливаются в общую массу ее клиентов, подлежащих постоянно действующему обиранию и обжуливанию.

Остановить бесплатную приватизацию значит начать что-то делать, организовывать какие-то другие, заранее раздражающие начальство, формы обеспечения жильем. Гораздо удобнее и приятнее просто взять и ее продлить. Вот Путин и продлил.