А ты кто такой?

Борису Берману с Ильдаром Жандаревым повезло — волею судьбы и Константина Эрнста (что одно и то же) они превратились в сезонных рабочих. Их программа «На ночь глядя» появляется в эфире с приходом лета и впадает в анабиоз ближе к осени. Такой щадящий режим идет на пользу авторам. Если поначалу не все казалось идеальным (жестко закрепленные амплуа в дуете, суетливость ведущих, жажда интеллигентной желтизны), то теперь каждое явление народу Бермана и Жандарева, будь то беседа с Вишневской или Ягудиным, воспринимается как пир духа. И не столько потому, что они длинной зимой наращивают мастерство, сколько благодаря контексту. Из эфира исчезает жанр подробного интервью. Чем подробнее и серьезнее разговор, тем стремительней исчезновение. Так было с блистательной передачей «Детали» в исполнении Ренаты Литвиновой и Кирилла Серебренникова. Так будет и впредь с каждым, кто осмелится нарушить главную заповедь ТВ: не парься!

С подобным порядком вещей не согласен Александр Гордон. У него было много телепроектов разного достоинства, но он всегда находил возможность подчеркивать свою принадлежность к той иерархии ценностей, где Ахматова «главнее» Пугачевой, а Мандельштам — Баскова. А. Г. даже на попсовом молодежном канале в программе «Хмурое утро» умудрялся читать любимых поэтов — от Ходасевича до Чухонцева — и его слушали. Теперь Гордон решил бросить вызов всем мыльным пузырям или, учитывая название его нового проекта «Гордон Кихот», ветряным мельницам отечественной культуры. Первый бой телерыцарь печального образа дал Сергею Минаеву.

Необычная для мейнстрима программа только стартовала, о качестве говорить рано, но некоторая недодуманность благородной идеи уже видна. Дело в том, что пузыри или мельницы сами не причисляют себя к культуре. Вот и Минаев — писатель арифметический, к подлинной литературе, которую защищает Гордон, отношения не имеет, в чем охотно признается. Он продукт передовых технологий, где гармония поверяется не алгеброй, но арифметикой. Потому главный козырь Минаева — миллионные тиражи. Логика удачливого сочинителя ясна, логика программы — не очень. С. М. играет в шашки, а от него требуют игры в шахматы, но ведь он и не обещал, что станет играть в шахматы.

В «Гордон Кихоте» мне не хватает авторства Гордона. Идеалы отстаиваются в одиночку; наличие публики и секундантов превращает серьезный акт в шоу «К барьеру!», которое ведет заклятый гордоновский друг Соловьев. А в шоу свои законы, где разговоры о высоком неизбежно подменяются выяснением отношений в формате Шуры Балаганова: «А ты кто такой?» Впрочем, в яростном противостоянии сторон открывается дополнительный смысл, имеющий отношение скорее к социуму, нежели к культуре: никогда еще столь открыто хозяева жизни (в данном случае защитники Минаева) не проявляли презрения к тем, кого они считают лузерами (гуманитарии из числа защитников Гордона). Ресторатор-литературовед Игорь Бухаров, от гнева с великим трудом составляющий слова в предложения, напирал на зависть оппонентов к Минаеву. Благодатную тему истерически продолжил Андрей Малахов (тоже писатель и еще главный редактор, о чем он не забыл сообщить), обрушившийся на переделкинских писателей-алкоголиков. Алексей Митрофанов, тоже писатель, казалось, и вовсе впал в пограничное состояние. Он вопил: «Сталин придумал вам Пушкина с Достоевским, а вы 60 лет за ним это повторяете». Митрофанова жалко: он и Наташу Ростову ругает, и Минаева превозносит, и книги про группу «ТАТУ» пишет, а Жириновским ему так никогда и не стать.

Сам бенефициант быстро перешел от осторожного ожидания к неприкрытому хамству. Он лениво почесывался, оборачивался к оппонентам спиной, демонстративно поглядывал на часы и произносил гневные филиппики: русская интеллигенция самая тоталитарная, реакционная, мракобесная — гораздо в большей степени, чем наше правительство. Последние слова сказаны с особой теплотой. Ведь Минаев — не просто проект. Он проект, как свидетельствует множество публикаций, кремлевский. Госзаказ реанимируется в лице бизнесмена, торгующего вином, каковой в свободное от работы время пишет «Повесть о третьем сроке». А это многое объясняет, включая стремительный взлет Минаева на ТВ.

Если говорить о тиражах, то у Донцовой и Шиловой они выше, но их в эфир не зовут. Если говорить о калибре личности, то ни одна из программ (от «Сто вопросов взрослому» до «Воскресного вечера»), в которых наш герой засветился в последнее время, пока не обнаружила ни калибра, ни личности. Зато сей бренд преуспел в искусстве самопиара. Жаль, что и «Гордон Кихота» зрители наверняка воспримут как пиар-акцию. Если вчера автора романа «The Телки» знал офисный планктон и фанаты сети, то сегодня его аудитория, благодаря Первому каналу, значительно расширилась. Сам инженер человеческих душ свои нечеловеческие успехи объясняет просто: «Так получилось». А еще ему нравится Хлестаков, которого он считает очень современным персонажем. Минаев знает, о чем говорит. Прав поэт: какое время на дворе — таков мессия.