Цивилизация
Во время встречи с находящимся в Москве президентом Всемирного банка Робертом Зелликом российский президент Дмитрий Медведев предложил ему обратить особое внимание на Северный Кавказ. Более того, после встречи выяснилось, что недавно назначенный полномочным представителем президента в Северо-Кавказском федеральном округе Александр Хлопонин уже получил поручение «вступить во взаимодействие с ВБ», о чем сообщил помощник главы государства Аркадий Дворкович. Он напомнил, что у ВБ большой опыт развития таких регионов. По мнению Дворковича, банк мог бы заинтересоваться инфраструктурными проектами в регионе, особенно связанными с развитием туризма.
На самом деле не столько «банк мог бы», сколько Кремль «хотел бы», чтобы ВБ заинтересовался.
А речь, скорее всего, идет о первой грандиозной креативной идее Александр Хлопонина на новом посту. Он намеревается создать госкомпанию, которую профинансируют регионы, государственные банки, олимпийский комитет и иностранные инвесторы для создания на Северном Кавказе туристического кластера со статусом особой экономической зоны. По предварительному замыслу, эта особая экономическая зона должна получить налоговые и тарифные поблажки, а также планируется ввести упрощенный режим въезда самих туристов.
С точки зрения пиара и освоения госсредств идея неплохая. Однако ее реализация, как и любые другие масштабные и не очень инвестиционные проекты на Северном Кавказе, пока неизбежно столкнутся с «обстоятельствами непреодолимой силы». Во-первых, это отсутствие практически во всех кавказских республиках прочного мира (даже в относительно мирной по сравнению с Чечней, Ингушетией и Дагестаном Кабардино-Балкарии с ее главной туристической достопримечательностью Российского Кавказа — горным массивом Эльбрус. Постоянная вражда кабардинцев с балкарцами привела к тому, что дважды взрывали недавно построенную в дополнение к старой советской новую канатную дорогу). Во-вторых, абсолютная непрозрачность расходования денег, отсутствие у федерального центра элементарного финансового контроля над использованием даже казенных средств. В-третьих, перманентные локальные контртеррористические операции и засилье в регионе силовых структур, зачастую слабо координирующих своих действия.
Едва ли много туристов захотят ехать в места, где периодически ведутся настоящие боевые действия.
На этом фоне трудно себе представить сколько-нибудь серьезные внутренние или внешние инвестиции в Кавказ. Какие-то точечные инвестиции, конечно, возможны. Но либо за серьезную политическую компенсацию (понятно, что если Сулейман Керимов будет серьезно инвестировать в Дагестан, то с ним Кремлю придется поделиться существенными политическими полномочиями по фактическому управлению республикой — что уже фактически происходит), либо на основе непрозрачных личных договоренностей, как у Тельмана Исмаилова с Рамзаном Кадыровым. Причем в этом случае пока вырисовывается только один инвестиционный проект — финансирование Исмаиловым грозненского футбольного клуба «Терек», вице-президентом которого только что назначен сын предпринимателя. Понятно, что это исключения из правил, а не правила, пригодные для инвестирования средств в Северный Кавказ.
При этом кроме создания базовых политических (прочный мир, контроль гражданских властей над силовиками, гарантии) и экономических (обеспечение прозрачности расходования денег, реальные финансовые стимулы для иностранных инвесторов) условий федеральные власти должны отчетливо понимать, что замкнуть проблемы Кавказа на самом Кавказе все равно не получится. Ингушетия, Дагестан, Чечня настолько перенаселены и в них такой уровень рождаемости, что никакие рабочие места на новых заводах или курортах не будут способны кардинально решить проблему безработицы — жители этих республик неизбежно будут «изливаться» в остальную Россию. Этот процесс происходит уже давно, и полноценная интеграция выходцев из кавказских республик в российскую жизнь за пределами Северного Кавказа также становится одной из важнейших задач федеральной и региональных властей.
В нынешнем своем виде Северный Кавказ является инвестиционным и туристическим адом.
В частности, на фоне соседней Абхазии, безопасность которой существенно повысилась благодаря последствиям августовской войны 2008 года. Инвестиционный бум на Северном Кавказе без серьезнейших шагов по усилению реального федерального политического и финансового контроля за самой «горячей» российской провинцией невозможен в принципе. Пока же едва ли не самым эффективным кавказским политическим проектом в Кремле принято считать чеченский — когда центр просто отдал республику на откуп одному политическому клану и одному национальному лидеру, по сути, самоустранившись от управления этой территорией и ее развития.
