Цивилизация
После того как следствие объявило, что раскрыт организатор убийства Политковской, каковым оно считает отставного подполковника-оперативника Павлюченкова, остался вроде бы всего шаг, чтобы случилось главное — был, наконец, назван заказчик преступления. И кажется даже, что этот шаг того и гляди будет сделан. Представитель Следственного комитета Владимир Маркин объявил, что его ведомство уже догадалось, кто заказчик, и не называет фамилию только потому, что подходящий момент пока не настал.
Все это могло бы воодушевить тех, кто уже и не надеялся на то, что это преступление когда-нибудь будет раскрыто, если бы не те зигзаги, которые претерпело расследование за неполные пять лет, прошедшие после убийства Анны Политковской.
Российский и мировой резонанс вроде бы побуждал компетентные инстанции расследовать это убийство с особой быстротой, тщательностью и достоверностью. Однако на всех стадиях прохождения этого дела не было проявлено ни того, ни другого, ни третьего.
Когда после долгих проволочек состоялся первый суд, обвиняемых было четверо – двое братьев Махмудовых из Чечни и двое московских правоохранителей, главным разоблачителем которых выступил именно Дмитрий Павлюченков, дававший показания в обстановке глубокой секретности, объяснявшейся тогда заботой о его безопасности. Уже тогда высказывались подозрения насчет его причастности к убийству, но официально они были отметены.
Присяжные тогда оправдали обвиняемых, причем адвокат Анна Ставицкая, представлявшая интересы близких Анны Политковской, это решение одобрила, заявив, что виновность обвиняемых не была доказана. Сегодня к этому можно добавить, что если бы присяжные проштамповали заготовленный следствием обвинительный приговор, то никакого последующего разоблачения Павлюченкова не произошло бы: для этого просто не было бы повода.
Но в 2009-м следствие и обвинение самым активным образом негодовали и вскоре добились отмены оправдательного приговора, ссылаясь помимо прочего на то, что во время судебных прений упоминалось имя третьего брата Махмудова, а это являлось грубым нарушением его прав и всего порядка судопроизводства, поскольку он не проходил по этому делу обвиняемым.
Однако через некоторое время следствие само предъявило вышеупомянутому Рустаму Махмудову обвинение в убийстве Политковской и он был арестован. А теперь задержан и бывший тайный свидетель Павлюченков, внезапно раскрытая роль которого в организации преступления признается теперь руководящей.
После всего этого остается спросить, окончательный ли это сценарий убийства или с течением времени будут составляться и предъявляться публике все новые и новые?
Между тем речь идет о преступлении даже не просто резонансном, а таком, по поводу которого, удачно или не очень, но пришлось объясняться первым лицам государства. Любой новости в его расследовании обеспечена, без преувеличения, всемирная огласка. Но даже и эта гарантированная гласность не побудила правоохранителей придать своей работе хотя бы видимость профессионализма.
В изгибах этого дела подозревают воздействие скрытых, а то и совсем не скрытых рычагов, которые направляют работу нашего правосудия в огромном множестве расследований, будь они резонансными или мало кому известными.
Но сверх того бьет в глаза еще и неграмотность, соединенная с безответственностью. Выясняя — по официальным своим обязанностям — истину, решая, кого обвинить и посадить, а кого оправдать и обелить, наши охранительные структуры привыкли не считаться ни с истиной, ни с судьбами людей, ни с собственной репутацией (если предположить, что она еще существует). Очередной раз выставленная напоказ тайна нашего правосудия заключается в том, что за правосудием-то оно вовсе и не гонится.
В этом тянущемся пять лет деле достойную роль сыграла только коллегия присяжных, людей без юридических дипломов и высоких должностей, не согласившихся, однако, пойти против совести и подтвердить обвинения, которые так называемые профессионалы не сумели добросовестным образом обосновать.
Сколько бы ни уверяли наши власти, что народ, мол, дня не проживет без присмотра «единственного европейца», но представители общества оказались не только человечнее, но и просто грамотнее представителей государственных структур.
Что проявляется вовсе не только в этом деле.
