Цивилизация
Власть четко заявила в последние дни свою реальную политическую позицию: снятие с выборов Григория Явлинского, отказ мэрии согласовать шествие 4 февраля, экстренное выселение из офиса неподконтрольной властям ассоциации «Голос» сразу после ее заявления о намерении вести «Карту нарушений на президентских выборах» по образу и подобию той, что была на думских.
Устранение из выборной гонки Григория Явлинского, что бы ни говорилось о качестве его подписей, сугубо политическое решение. Сам инструмент сбора двух миллионов подписей для кандидатов от непарламентских партий был придуман для того, чтобы отсеивать неугодных претендентов.
Явлинский — самый симпатичный либеральной части электората кандидат (согласно декабрьскому опросу ВЦИОМ, 27% митингующих на проспекте Сахарова на думских выборах голосовали именно за «Яблоко»). Но, главное, именно он мог обеспечить наибольшее число действительно независимых от власти наблюдателей на выборах.
При этом Михаил Прохоров, формально единственный остающийся либеральный кандидат, уже публично заявил о готовности «работать в команде другого кандидата» (и понятно, что этот «другой» — не Миронов, Зюганов или Жириновский), после чего автоматически может претендовать на роль спойлера на случай бойкота выборов остальными кандидатами. Ранее эта страховочная роль отводилась также снятому с выборов губернатору Иркутской области Дмитрию Мезенцеву.
Продолжение атаки на «Голос» и отказ согласовать шествие оппозиции в Москве даже в компромиссном варианте — также сугубо политические решения.
Они свидетельствуют о готовности действующей власти как можно быстрее — в один тур — решить вопрос о самосохранении и не заботиться о том, что будет после 4 марта. Равно как и о качестве самих выборов. Видеокамеры на участках и прозрачные урны не помешают вбросам и подсчетам голосов за закрытыми дверями, где и совершались основные фальсификации.
Последние решения — видимо, следствие анализа расклада сил в стране, в том числе активности в социальных сетях. После новогодних каникул градус гнева, с точки зрения власти, пошел на спад. А значит, можно ужесточить тон и действовать с позиции силы, демонстрируя, что все под контролем.
Владимир Путин неоднократно публично заявлял, что не видит среди оппозиции партнеров по переговорам и лишь готов пригласить Дмитрия Быкова и Бориса Акунина для личной встречи (не очень ясно, в каком качестве: ведь с точки зрения сегодняшней формальной политической ситуации Путин всего лишь один из кандидатов в президенты). При этом
предвыборная кампания премьера не оставляет сомнений в том, что ставка сделана на его ядерный электорат — провинциальных бюджетников и рабочих госпредприятий, которые критически зависимы от бюджета и федеральной власти.
Даже первое в истории публичное выступление Путина на митинге произошло не в Москве и тем паче не перед оппозицией, а в Кемеровской области перед шахтерами и металлургами в духе традиционного для нынешнего премьера формата общения с простым народом. То есть пытаться искать контакт и добиваться симпатий колеблющихся или не слишком расположенных к нему избирателей Путин не намерен в принципе.
Нищий или полунищий ядерный путинский электорат тоже едва ли может похвастать отсутствием проблем, но он не понимает требований митингующей «московской тусовки», связи своей повседневной жизни с избирательным законодательством, честными выборами и свободой политической деятельности в стране. Зато такие избиратели охотнее «покупаются» на обещание новых денег из федерального бюджета, и их легко настроить против «зажравшихся столичных бунтовщиков».
Если у оппозиционеров и могли быть иллюзии, что власть испугалась митингов на Болотной площади и проспекте Сахарова, теперь они должны исчезнуть. Власть не отступила, никаких требований митингующих не удовлетворила.
А все ее политические предложения — от упрощения порядка регистрации партий (притом что у нас все равно может найтись предлог не регистрировать любую) до прямых выборов губернаторов (по словам Путина, еще нужно подумать «о каком-то президентском фильтре», а если эти выборы будут проходить по-чуровски — им грош цена) выглядят как декоративные меры.
Единственное, что может заставить власть пойти на реальные уступки, — постоянное массовое давление оппозиции, готовность сотен тысяч людей регулярно и публично выражать свою позицию — митингами, шествиями, гражданскими кампаниями.
Пока же ситуация политического болота, квинтэссенцией которой стал анонсированный на съезде «Единой России» за полгода до президентских выборов обмен постами между Медведевым и Путиным, возвращается. Точнее, болото и не отступало. Никаких содержательных вопросов по изменению политического климата в стране и создания реальных политических институтов власть решать не собирается. Она надеется проскочить любой ценой станцию «Выборы», а дальше все будет как всегда.
Так что объективные основания для продолжения политического противостояния в стране остаются. И оно продолжится. В противном случае Россию может окончательно засосать болото политического и экономического застоя, если активные классы сделают выбор в пользу внутренней или внешней эмиграции.
В любом случае реальная политическая борьба в России явно не закончится выборами 4 марта. Это может стать лишь новой точкой ее отсчета.
