Цивилизация
Спустя семь десятилетий после окончания большой войны в Европе все её европейские и американские участники, как победители, так и побеждённые, живут в рамках либерально-демократического политического устройства. Если отвлечься от белорусской и восточных сатрапий,
из участников той войны только один народ, одно государство, один лидер это устройство отрицают, предпочтя ему жизнь в условиях суверенной тирании. Заглянули в бездну, и она отразилась в них.
Подобно тому, как все либерально-демократические страны похожи друг на друга, есть общее и между тираниями — мягкими и суровыми, прошлыми и настоящими, побеждёнными и ныне живущими.
И, с каким бы негодованием ни открещивалась наша домашняя тирания от неприятного сходства со своими крайними историческими проявлениями, трудно отрицать, что все они основаны на подавлении человеческой свободы, несут в себе общую отвратительную черту пренебрежения личностью. Замечательно резюмировал это в 1944 году один образованный национал-социалист, критикующий правительства Веймарской республики: «Вследствие либерального образа мыслей они всегда обращали внимание только на «права» отдельного человека и больше думали об их защите от проявлений государственной власти, чем о благе общества. Для национал-социализма отдельный человек ничего не значит, если речь идёт о сообществе» (здесь и далее цитаты по книге: Норберт Фрай. «Государство фюрера. Национал-социалисты у власти: Германия, 1933—1945». Москва: РОССПЭН, 2009. Книга издана в серии «Современная немецкая историография»).
Эта чеканная формула словно бы нарочно создана для современных российских ненавистников. Тех, кому не нравятся политическая оппозиция разных оттенков, правозащитники, сексуальные меньшинства, плохие кавказцы, нехорошие мигранты и тому подобные лица не той ориентации или с неприятной щетиной на лице, мешающие общему дремотному благоденствию. Соответственно, «прогнившие демократии Запада» с их правовым государством, основанным на естественных правах личности, ненавистные в прошлом для германских национал-социалистов, сегодня так же неприемлемы для сторонников российского суверенного бизнес-чиновничества.
Тирании любят выставлять себя спасителями Отечества. Для их обожателей история начинается только с их власти, а до этого существует только прихожая, какие-нибудь «проклятые 90-е». Вот, например: «Как велики всё-таки достижения нового государства в одной только экономической области! Ведь что это значило — принять (…) государство, стоящее на краю гибели, с экономикой, которой, собственно, следовало объявить о своём банкротстве, и затем в кратчайшие сроки с помощью этого государства, с помощью этой экономики добиться оздоровления…»
Кто это говорит? Очень похоже на речь какого-нибудь функционера «Единой России», клеймящего ельцинские времена. Между тем это заместитель фюрера по партии Рудольф Гесс, речь 1936 года.
Заметим между прочим, что как национал-социалисты, так и российское бизнес-чиновничество под все разговоры о прошлых катастрофах не постеснялись присвоить экономические идеи и проекты, родившиеся в прошлые эпохи, выдавая их за свои достижения.
Помимо подобного «начала истории»
другой объединяющей тирании чертой является уверенность в том, что маленькие люди не могут делать большую политику. Народные стада существуют для автобусных митингов, стояний и заранее предрешённых голосований. Но править они не должны.
Им следует доверить правление национальному лидеру, фюреру или дуче.
«В подлинном, так сказать, государстве фюрера для того, кто руководит, дело чести — принимать ответственность на себя. Все действительно великие организации мира основываются на такой точке зрения, на таких принципах. Все. Всегда кто-то один несёт ответственность за то или иное решение. И ему не обязательно устраивать голосования. Вся нелепость этой парламентской демократии видна яснее ясного, если приложить её к самым простым вещам. Вот представьте себе: парламентская демократия — это избранная кучка людей, которая должна решать величайшие проблемы большинством голосов». Не думайте, что это говорит какой-нибудь пропагандист сегодняшней российской власти. Это Гитлер в 1937 году. Там же он сказал о том, что применимо к сегодняшним отношениям «власть — народ» в России. «…Наше государство отнюдь не основывается на всенародном голосовании, это я хотел бы подчеркнуть, мы просто стараемся убедить народ в необходимости того, что происходит».
И совершенно последовательно из такого лидерства, отстраняющего граждан от власти, вытекает пренебрежение властей правом.
Замечательны 2-я глава Конституции России, утверждающая права и свободы человека, и 18-я статья, самая неприятная (если бы она действовала) для российского бизнес-чиновничества и его силовых защитников: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».
Но разве при тираниях право является основой отношения граждан и властителей? Нет, значение имеет в первую очередь приказ тех, кто взял на себя роль лидера. Закон же здесь — промокашка, на которой проступает всё, что только ни сотворят охранители. Поэтому всегда и всё делается властями «в соответствии с законом». Правда, людей это не обманывает. Получается, говоря словами Гашека, что «от стен полицейского управления веет духом чуждой народу власти». Соотношение в тираническом государстве права и приказа хорошо сформулировано Гиммлером: «…полиция может действовать, подчиняясь только приказам руководства, а не законам. …границы деятельности полиции определяются приказами руководства и внутренней дисциплиной».
Сегодняшнее политическое положение российского государства снова заставляет поставить вопрос о долгосрочных результатах для России Второй мировой войны, о том, что победа в войне над страшной тиранией была украдена у народа другой тиранией — коммунистической номенклатуры. Современный поэт задавался вопросом: «Но отчего же половодьем, Вослед победе в той войне, Война со сталинским отродьем Не прокатилась по стране?..» Война давно закончилась. Но живо её тираническое наследство, переданное со всеми лубянками и петровками следующему поколению правителей, соединивших в своих руках власть и собственность.
Они верят, что эта их победа над человеческой свободой вечна, строй их переживёт века. В это же самое верили вожди тысячелетнего Третьего рейха.
