Цивилизация
ЕСПЧ огласил свое решение по жалобам фигурантов так называемого первого дела ЮКОСа — Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Суд признал, что права Ходорковского были нарушены, когда ему присудили крупную материальную компенсацию за якобы утаенные налоги, и обязал Россию выплатить осужденному €10 тысяч. Платону Лебедеву в выплате компенсации отказали. Но — и это самое главное для российских властей — суд не нашел в деле ЮКОСа политических мотивов. Собственно, ЕСПЧ подтвердил первый свой вердикт по серии жалоб защиты экс-руководителей ЮКОСа, вынесенный еще 31 мая 2011 года. Тогда он тоже не признал первое дело ЮКОСа политически мотивированным, хотя нашел в обстоятельствах ареста и содержания под стражей массу нарушений. И предписал России заплатить Ходорковскому в качестве компенсации около €24,5 тысячи.
Комментируя нынешнее решение Страсбургского суда, адвокат Каринна Москаленко, представляющая интересы Ходорковского, заявила, что оно должно привести к отмене приговора, поскольку в нем содержится пункт о несправедливом судебном разбирательстве. В Министерстве юстиции России с ней охотно согласились. Там заявили, что решение Европейского суда по правам человека по первому делу ЮКОСа действительно может стать поводом для его пересмотра, выявленное нарушение «является новым обстоятельством, ввиду которого вынесенные по уголовному делу приговор и кассационное определение могут быть отменены и производство по уголовному делу возобновлено».
Позиция Минюста понятна. В недавнем постановлении пленум Верховного суда прямо указал, что правовые позиции ЕСПЧ являются общеобязательными для отечественных судов. Соответственно, решения Европейского суда теперь должны в обязательном порядке учитываться при вынесении решений российскими судебными инстанциями.
Минюст в течение трех месяцев должен решить, обжаловать ли постановление ЕСПЧ. Но объективной необходимости подавать жалобу у российских властей нет — решение Страсбурга их вполне устраивает.
Во-первых, повторное рассмотрение первого дела ЮКОСа может не улучшить, а даже ухудшить положение его фигурантов. Торопиться некуда, и при желании процесс можно растянуть даже сверх того времени, что должны отсидеть Ходорковский и Лебедев. Сроки их заключения истекают в следующем году. Во-вторых, никто пока не признавал незаконным приговор по второму делу ЮКОСа, да и ничто не мешает начать третье дело. В-третьих, пересмотр первого дела не обязывает российские власти пересматривать приговор по существу и признавать Ходорковского с Лебедевым невиновными.
Да и €10 тысяч компенсации — не та сумма, из-за которой российские власти будут торговаться с ЕСПЧ. Ведь он признал их формальную правоту в главном — в отсутствии политической подоплеки преследования Ходорковского.
Логика Страсбургского суда отчасти понятна: он смотрел на фактическую сторону обвинений. А обвинения были сугубо экономическими. К тому же Ходорковский официально никогда не занимался политической деятельностью, не был публичным политиком, хотя и спонсировал ряд политических партий.
Формально у российских властей давно нет необходимости как-то оправдывать внутри страны уголовное дело ЮКОСа, приведшее к переходу активов крупнейшей на тот момент частной нефтяной компании страны в руки одного из ближайших соратников Путина. Ментальный срок давности прошел — выступавшая против приговора по первому и второму делу ЮКОСа часть российского общества не смогла добиться от властей освобождения Ходорковского и Лебедева, отмены приговора как неправосудного. Через 10 лет после начала преследования руководителей ЮКОСа эта история «заиграна» — произошло слишком много других сопоставимых по масштабу событий, отодвинувших это дело на задний исторический план. Но все равно решение ЕСПЧ на руку российским властям: оно дает карт-бланш на продолжение фабрикации уголовных дел с экономической начинкой по политическим мотивам.
Теперь государственная пропаганда может утверждать, что даже западное правосудие встало на сторону «басманного».
А формальным пересмотром первого дела ЮКОСа еще и продемонстрировать желание следовать международным стандартам судопроизводства, ничего не меняя по существу.
