Цивилизация
Единый сентябрьский день голосования (а реальной проверкой всей политической конструкции на прочность были только две кампании — по выборам градоначальников Москвы и Екатеринбурга) не выявил однозначных победителей и проигравших. По большому счету власть не улучшила ни личных позиций президента в Москве, ни позиций партии «Единая Россия» в целом по стране. В Москве Собянин шел на выборы как самовыдвиженец, а не кандидат от партии власти. В Екатеринбурге кандидат от партии власти и вовсе проиграл. Но ничего пока не выиграла и оппозиция. Во многом с подачи самой власти ставший оппозиционером Евгений Ройзман, хотя и победил в Екатеринбурге, вряд ли сможет серьезно изменить расклад в федеральном масштабе. Алексею Навальному едва ли удастся добиться пересчета голосов в пользу второго тура: в данном политическом контексте у него появляется лишь шанс выиграть личную свободу. При этом даже условная судимость по нынешним законам не даст ему права баллотироваться ни в президенты, ни даже в Мосгордуму.
В будущем «вспышки политики» могут возникнуть по факту принятия очередного скандального закона или развития очередного резонансного уголовного дела с политическим оттенком. Но формально следующим реальным испытанием режима на прочность, новой вспышкой реальной конкурентной политики должны стать думские, а потом и президентские выборы. До них еще целая вечность — четыре и пять лет соответственно. Что делать власти и оппозиции в этот долгий отрезок до следующих судьбоносных электоральных битв?
У власти есть два основных варианта действий.
Первый — пойти на обострение. Силой убрать из политики Навального (посадив или дав условную судимость), повторить с Ройзманом вариант Урлашова (оппозиционного мэра Ярославля арестовали и отстранили от должности) в надежде, что апатия, которую зафиксировала рекордно низкая явка на этих выборах, не заставит людей выйти из политической спячки и протестовать против преследования оппозиционеров. То есть продолжить линию «болотного процесса», череду уголовных дел против политических противников. В рамках этого же варианта дальнейшая зачистка информационного пространства от последних относительно независимых СМИ, включая усиление контроля над интернетом, а также продолжение репрессивной законодательной практики, ограничивающей частные права и свободы граждан.
Второй вариант — реальное развитие намеченной первым заместителем главы администрации президента Вячеславом Володиным линии формирования «конкурентной политической среды» в кремлевском понимании. В частности, отказ от уголовного преследования Навального и попытки превратить его в системного оппозиционера а-ля Прохоров. Можно разрешить ему зарегистрировать партию и пустить ее, скажем, на выборы в ту же Мосгордуму. Оставить шанс на существование независимым СМИ как идейным резервациям протестного движения. Не так грубо применять административный ресурс на региональных выборах. Возможно, отказаться от использования муниципального фильтра на выборах глав регионов. Вряд ли от нынешней власти можно ждать каких-либо более серьезных изменений в сторону либерализации политической жизни и общей атмосферы в стране — скорее изменения могут быть как раз внутри «силового варианта».
Не менее (если не более) трудные задачи стоят перед оппозицией. Реальных региональных выборов, которые можно пытаться выигрывать, чтобы что-то изменить в стране, после московских не будет долго.
Избирать ли тактику ситуативных уличных акций протеста, пока себя по большому счету не оправдавших? Использовать ли более чем вероятное ухудшение экономической ситуации в стране для разогрева протестных настроений? Затаиться ли в надежде на внутреннюю борьбу в верхах или даже вовсе эмигрировать, как это уже сделали некоторые лидеры оппозиционного движения середины 2000-х?
В любом случае против власти играет политический возраст режима, а против оппозиции — ее разобщенность, отсутствие раскрученного лидера (Навальный все-таки пока политик федерального масштаба в представлении максимум жителей Москвы и Петербурга, Россия его толком не знает и не воспринимает), а также легитимных структур. Идея создания мощной единой оппозиционной партии может стать актуальной, но пока для ее реализации нет никаких предпосылок.
Главный результат нынешних выборов заключается в том, что политическая конструкция должна стать другой, не похожей ни на путинизм первых двух сроков, ни тем более на тандемократию времен президентства Дмитрия Медведева. Неизбежно предстоят поиски нового режима.
