Цивилизация
Мой товарищ Сергей Лёзов недавно отлично сказал:
«Если бы у меня была охота заказать себе кольцо, то я выбрал бы такую надпись: «ничто не проходит». Я верю, что ничто не проходит бесследно и что каждый малейший шаг наш имеет значение для настоящей и будущей жизни. В более краткой и привычной формулировке – «человек не имеет права на ошибку».
А я бы сказал иначе. Что как раз наоборот – имеет. В том числе и на орфографическую.
У Даниила Хармса есть строчки (я сознательно их забил в поисковик, везде уже исправленный вариант, но в рукописи было именно так):
Кличет на ветру невеста
Ей тоже умерать пора.
Дорогие корректоры, пожалуйста, не исправляйте! Мы все знаем: корень мер-мир. Если есть суффикс «а», то в корне «и». Умирать. Если нет суффикса, то «е». Умер.
Но у Хармса именно «умерать». Простите его, он уже тоже умер, пусть останется, как он хотел.
Кстати, об ошибках.
Когда началась советско-финская война и Хармсу пришла повестка, в военкомат писатель явился с опозданием на несколько дней. Объяснением в комиссариате, который не склонен шутить, было следующее: «Всё это время я держал повестку вверх ногами и думал, что должен прийти не 26, а 95 числа».
«После этого его, конечно, признали негодным к службе из-за психической болезни». (Из книги Валерия Шубинского «Жизнь человека на ветру».) Впрочем, от голодной смерти потом в психиатрической лечебнице в осажденном Ленинграде Хармса это не уберегло.
А у других все происходит не так страшно, но тоже ярко.
Полгода молодой человек провел в путешествиях по миру в поисках самого себя. Попутно потратил 11 тысяч долларов. Потом Джонти Кокбурн (а именно так звали молодого человека) остановился и посмотрел на себя со стороны. «Всё не то, — сказал он себе. – Это было ошибкой».
Молодой «хиппи» рассказал о том, как однажды он вдруг поразился, когда понял, что он самый обычный дурак. Который потратил большую часть своей жизни на поиски своего внутреннего «я», путешествия для этого по Гоа, Монголии, Бирме и Перу.
Как водится, это произошло внезапно. Он сидел в кругу таких же, как он, лоботрясов, играл на барабанах, кругом раскинулась нутная (это горох такой) новозеландская ферма, и барабаны еще продолжали звучать, и нут, разумеется, расти, как вдруг он понял: всё напрасно.
Прям по тому же Хармсу: «Я стою рядом с дворником и говорю ему, что прежде чем написать что-либо, надо знать слова, которые надо написать». «Мне хочется перевернуться на правый бок, но я должен лежать на левом».
И вдруг не надо стоять радом с дворником, и неважно, на каком боку ты лежишь. Тебя просто прошибает мысль: всё это ложь, mistake. Когда-то придет пора умЕрать, а как я объясню самому себе, что потратил так много времени, непонятно зачем сидя на гороховой плантации?
«Я думал, что я — отдельная снежинка, но понял, что весь снег выглядит одинаково. Я не хочу больше сидеть и говорить о том, как мы меняем мир, чтоб после этого съесть целый пакет оригинальных doritos, смотреть повторы черной гадюки и ложиться спать. Я еще успею сделать что-то более стоящее».
Бедный ребенок.
Но бывают другие ошибки – с отказом от родства, семьи и судьбы – которые сразу делают нас, наоборот, победителями. Вы все об этом читали.
В Польше корова убежала со скотобойни.
Да-да, снесла металлическую изгородь, ускакала розовым конем в поля, позднее прибилась к стаду зубров. Где и живет теперь уже почти четыре месяца. Корова еще не вполне там освоилась и поэтому иногда идет в одну сторону, когда зубры идут в другую. Но потом ошибка исправляется, и корова стадо догоняет.
… Корни мер-мир, чередование гласных, смерти нет, умирать не надо…
К слову, о словах. Помните, как у Пригова? Со всеми его пропусками гласной в слове «идеологическом»? Это нужно для ритма, и мы действительно глотаем это «е» в реальной речи. Но попробуй это сделать в тексте. Сразу придут грамотные товарищи, тупые и скучные, как Маленькие Дураки, и сразу носом тебя туда, носом.
Но прав будет все-таки Пригов. Заодно пропустивший и все запятые, и «а» и в слове «американский».
Опять не на идеологичском расстоянье
А среди поля в ратоборстве рук
Сошлись советский мыслящий крестьянин
И мериканский колорадский жук
Лицом к лицу — его лицо кривое
Исполненное черного огня
И умное крестьянское живое
Лицо многострадального коня
Кто победит? Которому на свете
Жить и любить на берегах Оки?
Неведающие их маленькие дети
Следят за битвой сжавши кулачки
Кто и что победит в этом мире? Мысль, что всё пройдет, или утверждение, что ничего не проходит. Машина убийств животных или одна корова, рожденная свободной? (Если пропустить букву в слове «одна», получится «ода», так и надо назвать эту историю: «Ода корове».) Советский Союз или один из заблудившихся в нем обэриутов? Джонти Кокбурн или сотня анонимных комментаторов в Сети, которые вдосталь наиздевались над мальчиком, у которого вдруг открылись глаза?
Мы не знаем. Мы следим за этой старой, как мир, битвой. И наши кулачки сжимаются.
