Цивилизация
Литературная премия «Русский Букер», как сегодня всем объяснил ее литературный секретарь Игорь Шайтанов, существует единственно для того, чтобы поддерживать хорошую литературу и способствовать ее коммерческому успеху, — буквально ракета, выводящая на орбиту талантливых авторов. Если так, то сегодня у этой ракеты отделилась вторая ступень — был объявлен лонг-лист премии. Остались еще две — шорт-лист и объявление лауреата, но они отойдут еще не скоро — осенью и зимой, соответственно 4 октября и 5 декабря.
Как известно, стабильность — признак мастерства.
Наверное, поэтому все эти этапные церемонии у отечественного «Букера» настолько похожи друг на друга, что каждый раз внутренний бесенок приходит в неистовство и начинает биться об ребро, заговорщицки предлагая опубликовать прошлогоднюю заметку. Особенно этот поганец напирает на то, что поменять придется только названия романов — даже авторы с изрядной вероятностью окажутся те же (это и в самом деле так, но об этом позже). Останавливает только мысль, что всякая церемония приносит мелкие нечаянные радости. На сей раз, к примеру, все присутствующие могли обогатить свой лексикон разнообразными производными от слова «читать».
Начало церемонии и впрямь провоцировало дежа-вю.
Как всегда, слово взял Игорь Шайтанов. И произнес традиционный спич — хорошо поставленным голосом с мхатовскими паузами доложил последние новости. Новость, собственно, была одна: количество номинированных на «Букер» книг в этом году велико, как никогда, — 78 романов. Столь обильную жатву «первая с 1917 года российская негосударственная литературная премия» не собирала никогда, предыдущий рекорд уступал нынешнему показателю книг двадцать. И все потому, что издательства начали присылать просто неимоверное количество так называемой массовой литературы — детективов, политических детективов, фэнтези и прочего презренного. Новость эта позволила Игорю Олеговичу довольно долго рассуждать о допустимости взятия нечистых к чистым, и все только для того, чтобы заявить, что решение оставлено на откуп жюри.
Для оглашения вердикта относительно чистоты калашного ряда слово получил председатель жюри — писатель Асар Эппель, но неожиданно заговорил совсем о другом.
Председатель, похоже, решил, что трудовые подвиги жюри не оценены в должной мере, и поставил вопрос о чтении шире. Оказывается, было не просто прочесть почти восемьдесят романов, некоторые из них были объемом почти в семьсот страниц, толстые журналы стали печатать все на плохой бумаге и почти слепым шрифтом, издательства экономят полезную площадь и печатают все мелким шрифтом, а некоторые, особо циничные, — «совсем уж оскорбительным мелким шрифтом». И поблагодарил за тяжкий труд всех своих, как он выразился, «подельников». А про судьбу детективов и дамских романов так ничего и не сказал, ограничившись туманными рассуждениями о дихотомии «чтения» и «чтива».
Впрочем, конкретика и не требовалась. Взглянув на список из 33 романов, допущенных в лонг-лист, легко убедиться, что никаким масскультом там и не пахнет. Сокращение 78 номинантов более чем наполовину и спровоцировало первый вопрос: почему не пустили остальные 45?
В ответ член жюри критик и эссеист Самуил Лурье заявил, что и без того осталось многовато, много было откровенной графомании, действующей «как моросящий дождик» и вызывающей чувство неловкости. Для обозначения графомании, как истинный питерец, он ввел собственный термин и московское «чтиво» именовал «читаловом».
За время этих рассуждений пресса успела наскоро обзнакомиться с розданным списком романов-полуфиналистов и следующим вопросом поинтересовалась — могут ли дать «Букер» во второй раз.
Потому как, мол, знакомых фамилий, появляющихся в букеровских лонг- и шорт-листах каждый год, сейчас больше, чем когда бы то ни было, — все те же кочующие из одного списка номинантов в другой Дмитрий Быков, Андрей Волос, Александр Илличевский, Виктор Пелевин, Владимир Сорокин, Алексей Слаповский и т. д. Из заметных романистов нет разве что Алексея Иванова, но тот сам заявил о своем принципиальном неучастии во всех статусных литературных премиях. Кроме того, среди реальных претендентов как минимум трое уже «Букера» получали — Анатолий Азольский, Владимир Маканин и Людмила Улицкая.
Улицкую, кстати, и называют наиболее вероятным кандидатом на «букеровский дубль», если, конечно же, она по каким-то причинам раньше не получит «большой книги».
Последовавшими дебатами о том, позволительно ли тасовать одну и ту же колоду ежегодно или это просто у нас есть писатели-гранды, которые очень трудолюбивы, посему и приходится их читать каждый год, церемония объявления лонг-листа и завершилась.
Как известно, при киносъемках массовка, изображая «гул толпы», на самом деле просто многоголосо повторяет одну и ту же фразу: «О чем говорить, если не о чем говорить». Странные люди, ей-богу. Да о чем угодно! О чтении, например.
