Давным-давно, еще в конце 70-х, к холстам Андрея Волкова приклеился ярлык «гиперреализм». Ярлык не обидный и даже почетный по тем временам, поскольку намекал на западную стильность этих произведений. У других советских художников подобной манеры было не встретить. Резкая фрагментированность городских пейзажей, несколько нарочитая геометризованность, крайне сдержанные колориты и вопиющая пустынность — все это вызывало острый интерес, поскольку казалось диковиной. Впрочем, несмотря на явную «нездешность» этих картин, изображали они все же нечто родное. Такая странная смесь узнаваемого с непривычным рождала ощущение грусти, меланхолии и чего-то еще, не определимого словами.
Легко допустить, что через десятилетия восприятие волковской манеры могло радикально измениться.
Мало ли примеров того, как устаревают и даже превращаются в свою противоположность былые зрительские восторги? Жизнь-то вон как умчалась вперед, причем за внешними переменами всегда кроются внутренние, еще более глубокие. А что если картины Андрея Волкова совсем не совпадут с сегодняшними психологическими установками и будут выглядеть чистой архаикой? Но опасения оказались напрасными. Эта живопись «срабатывает» и теперь, хотя по-иному, конечно. Где виделись раньше намеки на абсурдность и бесчеловечность советского строя, там обнаруживаются совсем другие смыслы. Например, такой: жизнь всегда тревожна и непредсказуема, что бы ни происходило за окном. Душевный комфорт — это редкость, исключение из правил, счастливая случайность. Но не стоит сокрушаться и паниковать, лучше принимать реальность в том виде, как она есть.
Оказалось, что в волковских работах гораздо больше философии, чем социальной критики.
Скажем, лет двадцать пять назад зритель первым делом бы отметил для себя обрывочный лозунг над заводской проходной «...ого труда!» и мысленно усмехнулся бы. А нынче смотришь на тот же холст и понимаешь, что отрывочность эта означает как раз несущественность любых лозунгов, их ненужность для экзистенции. И совсем не важно, идеологический ли призыв красуется на стене или рекламный слоган. К слову, в новых работах Волкова возникают приметы и современной жизни. Авторское отношение к ним остается ровно тем же, что и к застойным реалиям. На что-то подобное указывает заглавие — «Никаких новостей».
Такая многолетняя приверженность собственному взгляду на мир может кому-то показаться излишним упрямством, нежеланием эволюционировать. Хотя, пожалуй, вернее будет усматривать здесь простую уверенность в своей позиции. Зачем менять то, что представляется правильным и точным? Если твои творческие установки обнаруживают хорошую жизнеспособность и не размываются течением времени, стоит ли от них отрекаться ради желания казаться модным? Андрею Волкову это искушение, похоже, неведомо — или он нашел способ его преодолевать.