Цивилизация
О творческой манере голландца Алекса ван Вармердама лучше всего рассказывает анекдот про волка и Красную Шапочку: «Это не хвост, — ответил волк и густо покраснел». В роли волка – зритель: Вармердам, как невинная Красная Шапочка, держится за обыкновенный серый зрительский хвост. Зритель сам считывает фрейдистские символы, непристойные шутки и сатирический социальный подтекст, режиссер же ни на что не намекает, просто несет бабушке пирожки. Можно назвать это меланхолическим абсурдом, можно северной черной комедией: Вармердам насмешливо сдвигает восприятие, рассказывая идиотские истории обыденным языком.
Его мертвых не жалко, его насильники трогательны, его «обычные люди» пугают до истерического смеха.
Алекс ван Вармердам играет в своих фильмах очень важные роли. Великовозрастный Авель в «Авеле», режущий мух ножницами. Насильник-фетишист из «Платья». Хитрый почтальон-бесеныш в «Северянах». Неграмотный фермер в «Маленьком Тони». Несчастная, но гордая марионетка — главный герой «Официанта». Его герои то злые гении, то жертвы, и одно удовольствие наблюдать за этой эволюцией милейшего социопата. В «Последних днях Эммы Бланк», одном из лучших своих фильмов, Вармердам сделал еще один шаг по дороге в социопатический рай. Его герой делает что хочет: пристает к женщинам, подставляет мужчин, гадит под окнами.
Проблема в том, что в этот раз ни о его роли, ни о сюжете фильма нельзя толком ничего рассказать, чтобы не портить удовольствие, потому что «Эмма Бланк», с какой стороны ни посмотри, — это один огромный хвост.
Но попробуем. Мрачная, смертельно больная женщина, окруженная готовыми на все слугами, доживает свои последние дни, а рядом – ее верный пес.
В этой фразе три слова абсолютной и безусловной правды: «женщина», «последние» и «дни».
Довольно быстро выясняется, что женщина не так уж и мрачна, у нее есть своеобразное чувство юмора: она всячески изводит слуг, заставляя неуравновешенного дворецкого покупать накладные усы (или отращивать их к завтрашнему дню), мучает кухарку своими идиотскими капризами, рисует при помощи горничной остроумный собачий портрет в синих и коричневых тонах. Со смертельной болезнью все тоже не так просто, а там и слуги оказываются не вполне слугами: во всяком случае, они хоть и исполняют все, чего она требует, но мечтают о ее скорейшей смерти. Про собаку все ясно с первой же минуты: это не пес, сказал Вармердам и густо покраснел.
На Венецианском кинофестивале, где фильм участвовал в одной из параллельных программ и даже получил приз Label Europa Cinemas, режиссер объяснял, что его всегда интересовала концепция обслуги. Как себя чувствуют лакеи? Какими должны быть те, кто отдает приказы? К чему приводит полное подчинение? Что будет, если верхи уже не смогут унизить, а низы устанут унижаться? Он довел идею подчинения и всевластия до логического предела, и получилась «Эмма Бланк».
«Blank» – чистая, бесцветная, пустая, незаполненная (как страница), безупречная.
Героиню можно наполнить любым содержанием. А можно не наполнять, оставив ее железной стервой-самодурой, которая в конце концов добьется от челяди адекватной реакции. Если же отвлечься от обслуги, смертельных болезней и густого покраснения, перед нами окажется мощная театрализованная притча о природе семьи, частной собственности и государства. И государства, да. А что делать. Лучшая премьера недели.
