Размер шрифта
А
А
А
Новости
Размер шрифта
А
А
А
Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Богини против Компартии

Выставка «Венера Советская» о женщине в СССР стала первой премьерой в павильоне-пьедестале «Рабочего и колхозницы»

Выставка «Венера Советская» в павильоне-пьедестале «Рабочего и колхозницы» демонстрирует эволюцию женских образов в советском искусстве на протяжении тех десятилетий, когда секса в СССР не было.

К искусству советской эпохи отношение нынче двойственное. С одной стороны, многие считают его заштатным, анахроничным, выпадающим из мирового контекста. С другой же, в нем видится такая уникальная самобытность, что впору начинать гордиться задним числом. Не стоит забывать и о ностальгических ощущениях, что иногда одолевают души «рожденных в СССР». Попытки закрыть тему путем устройства масштабных концептуальных выставок, будто бы подводящих черту под всеми ретропротиворечиями (назовем навскидку относительно недавние выставки «Борьба за знамя» и «Красноармейская студия»), к гармоническому единодушию, надо признать, так и не привели.

Похоже, копаться нам и копаться в тех временах и тенденциях, пока не вымрут последние любопытствующие.

Выставочный проект «Венера Советская» довольно громко прозвучал пять лет назад в Петербурге.

Живопись, графику, скульптуру и плакаты из фондов Русского музея отбирали тогда на предмет выявления в них сугубо «женского» и сугубо «тоталитарного», имея в виду совмещение двух этих категорий.

Казалось бы, посмотрели в 2007 году и проехали. Однако сюжет вдруг возник сейчас на бис — уже в Москве. Именно с него музейно-выставочное объединение «Манеж» решило начать реформу своей политики в отношении залов, обустроенных в новом пьедестале монумента «Рабочий и колхозница» Веры Мухиной. Здесь произведена существенная интерьерная реконструкция; пространство теперь эффектное, хотя и немного запутанное — сказывается специфика расположения внутри «тонкой вертикали». Эта пространство отныне ориентировано на показы искусства советской эпохи.

Вроде бы обычное дело: когда говорим про искусство советского периода, подразумеваем одно из двух — или соцреализм, или андерграунд. Реальная историческая действительность представляется куда более сложной, что проявилось на выставке — возможно, даже помимо кураторской воли. Честно говоря, есть ощущение, что устроители мало принимали во внимание идейные оттенки, сосредоточившись на выборе конкретных опусов.

Аккумулировали все то, что связано с женственностью и социальностью, включив громкие имена вроде Кустодиева, Малевича, Лентулова, Машкова, Кончаловского, Дейнеки, и сочли работу исполненной. Не будь это проектом Русского музея с его богатейшими фондами, могло бы выйти скучно и нерепрезентативно, но тут получилось весьма занятно.

Сам материал в силу своего высокого качества получает право голоса и, не считаясь с кураторскими установками, провозглашает любопытную отсебятину.

Образчики махрового, беспримесного соцреализма здесь почти не встречаются — разве что в разделе плакатов. Дело в том, что настоящая соцреалистическая картина, при всей ее нарядности и барочной избыточности внутренне была постной, схематичной и перегруженной идеологическими шаблонами. Если и проглядывали в ней какие-то радости плоти, то преимущественно в виде сытости персонажей, достигших ее благодаря коллективизации продовольственного рая.

Эротические аллюзии категорически не приветствовались: юношам и девушкам полагалось любить не друг друга, а политику партии.

Тем более не приветствовались разного рода приемчики из арсенала «буржуазного формализма». Идеальное соцреалистическое полотно должно было сублимировать все ненадлежащие порывы и сомнительные инстинкты в одно светлое и всепоглощающее чувство — чувство признательности вождям за заботу о народе. Само собой, выражать это чувство художники должны были предельно доступным изобразительным языком, без всяких изысков и двусмысленностей.

Подобная квинтэссенция стиля на выставке практически отсутствует. Те работы, которые зритель может впопыхах принять за эталоны соцреализма, в действительности представляют собой или энтузиастические подступы к созданию «новой эстетики», впоследствии признанные неудачными, или допустимые «вольности», отнюдь не магистральные, или же откровенные маргиналии с точки зрения властей.

Например, шикарные, рафинированные «обнаженки» знаменитого ленинградского художника Владимира Лебедева стоили ему опалы — по счастью, не сопровождавшейся репрессиями (именно этому автору была адресована приснопамятная фраза из разгромной газетной статьи: «Не тем живут, не тем дышат наши девушки»).

И на что уж пламенным певцом «советской женщины» был другой питерец Александр Самохвалов, создатель культовых образов героинь труда и спорта, но и его понемногу поприжали, отодвинули в сторону от важнейших заказов.

Объяснение напрашивается простое: спортсменки, комсомолки и просто красавицы выходили у Самохвалова чересчур лиричными, чувственными, самостоятельными. А героини упомянутого Владимира Лебедева или бывшего «остовца» Юрия Пименова и вовсе выглядели раскованными богемными богинями — куда это годится, далеко ли до греха? К середине 1930-х возник запрос на персонажей, подобных биороботам с половыми признаками. Они должны были проявлять эмоции лишь в одном случае: когда требовалось восславить победное шествие к торжеству коммунизма. Это и была кульминация соцреалистического подхода к искусству. Таких произведений до наших дней дошло немало, есть они и в собрании Русского музея, но в проект «Венера Советская» их почему-то не включили. Постеснялись, наверное. А зря: выставка получилась бы более злой и контрастной.

В нынешнем виде она слегка аморфна, зато в ней хватает многозначительных причуд. Например, огромный холст неоакадемиста Василия Яковлева «Спор об искусстве», выступающий в роли центрального экспоната и претендующий на символ эпохи, — это ни разу не соцреализм. Парадоксальное отклонение от линии партии, жутковатый акцент на итальянском натурализме XVIII века — но ведь сходило автору с рук. Его даже не прорабатывали на парткоме. И так в большинстве случаев, предъявленных в экспозиции.

Бронзовые ню скульптора Сары Лебедевой, обнаженки божественной Татьяны Мавриной, акварельные натурщицы Александра Ведерникова, литографированные купальщицы Вячеслава Пакулина — это все искусство не советское и не андерграундное.

Просто хорошее искусство ХХ века, возникавшее под огромным давлением тоталитарного государства и давление это сумевшее так или иначе перебороть.

Разумеется, никто из этих художников, по большому счету, не был ни эротоманом, ни даже авангардистом (исключение представляет разве что Казимир Малевич, представленный на выставки своими «Купальщицами»).

Для них всех женская натура — обнаженная, полуодетая или в полной экипировке — служила стимулом, базой, трамплином. Нормальная отправная точка для творчества.

Советская власть вздумала эту потенцию задавить, но толком не вышло. Сумели только на время вывести ситуацию за скобки.

В эпоху зрелого сталинизма (именно 1930—1950-е годы были периодом оформления, расцвета и упадка соцреализма; до и после — другой коленкор) градус ханжеского целомудрия держался на столь высоком уровне, что никакие эротические мотивы в принципе не могли проникнуть на официальные выставки.

Это довольно занятное явление, если учесть, что большевики пришли к власти в том числе и под лозунгом сексуального раскрепощения, а культ здорового тела впоследствии насаждался с неизменным упорством.

Но физкультурница и крепкая работница — отнюдь не то же самое, что буржуазная соблазнительница.

Снова и снова чиновные культуртрегеры пробовали провести здесь нужный водораздел, художники якобы брали под козырек — и все равно получалось не так, как требовала коммунистическая мораль. «Венера Советская» всегда выходила из пены немножко подозрительной — хотя и близкой политически, но втайне порочной и вожделенной мужчинами, как партийными, так и беспартийными.

Художники колдовали над образом прекрасной социалистической дамы слишком уж пристрастно, и директивы сверху пролетали мимо.

Спрашивается, причем тут женщины как таковые? Выставка под «Рабочим и колхозницей» сама собой выбирается из гендерного формата и превращается в визуальное эссе про искусство СССР. Еще одно эссе, каких было уже немало и будет, вероятно, много в дальнейшем. Такая постсоветская карма.

Реклама ... Рекламодатель: TECNO mobile Limited
Erid: 2RanynFDyWp