Цивилизация
— Какие риски в глобальной экономике вы считаете самыми опасными в 2012 году? Как они будут сказываться на банковском секторе?
— Основные риски сегодня находятся, конечно же, в еврозоне. Не смотря на то что на улучшение ситуации в ЕС уже потрачено огромное количество денег, рост экономики еврозоны в долгосрочном периоде будет сдержанным.
Ситуация усложняется тем, что сегодня происходит с евро, и повышением напряженности отношений государств еврозоны.
До сегодняшнего дня Евросоюз был объединением прежде всего политическим и в меньшей мере экономическим. Но сейчас пришло время стать и экономическим союзом. Конечно, ситуация сложная.
— Может ли решение рейтингового агентства S&P о снижении рейтинга 9 из 17 стран еврозоны ухудшить ситуацию — стать толчком к европейскому, а впоследствии и мировому коллапсу?
— Важность решений рейтинговых агентств сегодня стала не такой существенной, как была раньше. И реакция, соответственно, не такая острая, как раньше. Долгосрочное фондирование, предоставленное Европейским центробанком, достаточно для того, чтобы больше не возникало паники при снижении рейтингов.
— Вы ждете падения системообразующих финансовых институтов?
— Нет, не думаю. Самые слабые банки, которые находятся в наиболее уязвимом положении, в ближайшие три года смогут накопить капитал и избежать дефолта благодаря фондированию в $500 млрд, предоставленному Европейским ЦБ на привлекательных условиях
— Группа Nordea представлена в 16 странах мира. Сравнивая перспективы ведения бизнеса, где больше рисков, где меньше?
— Что касается ведения бизнеса, мы везде ведем его фактически одинаково: везде мы опираемся на одни и те же стандарты, требования. Перспективы тоже аналогичны.
Однако мы сталкиваемся с разными сложностями. Сейчас нас больше всего волнуют высокие требования к банковскому капиталу, которые выдвигают шведские регуляторы.
На данный момент мы пытаемся донести, что эти требования уже сейчас намного жестче, чем в ЕС в целом, и крайне важно сохранить равные условия ведения бизнеса.
— Насколько Nordea готова к увеличивающимся нормативам капитала, в частности к Базелю III? Нет ли необходимости или желания в связи с этим последовать примеру немецкого Commerzbank и испанского Santader и уйти из России?
— Чтобы обеспечить соответствие требованиям Базеля III, мы реализуем стратегию New Normal и мы готовы к тому, чтобы обеспечить соответствие этим требованиям. Нет никаких сомнений, что мы справимся.
Возможно, некоторые европейские банки покинули российский рынок из-за проблем с фондированием у их головных компаний. Или из-за того, что деятельность в России не была прибыльной.
У головной компании Nordea таких проблем нет, и мы полностью удовлетворены результатами российского банка.
— Почему, если показатель чистой прибыли за 2011 год снизился на 43%, до 2 млрд рублей?
— Сокращение обусловлено снижением маржи по кредитному портфелю и сокращением самого портфеля в первой половине года, когда было произведено несколько крупных погашений крупными клиентами, а количество ссуд снизилось. Что-то гасилось, а нового выдавалось меньше. Но в целом показатели хорошие.
— Насколько вы планируете увеличить финансовые показатели в 2012 году?
— Мы не раскрываем какую-либо информацию о финансовых планах в отношении российского банка.
— Какие планы у Nordea в отношении России в целом на 2012 год? Нет ли желания от интенсивного развития перейти к экстенсивному? Кого-то купить?
— Не планируем никаких приобретений.
— Каким вы видите дальнейшее развитие в России? В 2011 году несколько офисов было закрыто.
— Были закрыты 11 отделений, показавших недостаточную эффективность. Например, в Старом Осколе, Белгороде, Липецке и Ярославле. Филиалы в Челябинске, Архангельске и Волгограде переформированы в операционные офисы ближайших филиалов — региональных центров. Что касается дальнейшего развития, то решение остается за российским менеджментом. Но наша цель на ближайший период — сокращение издержек.
— Можно ли сегодня говорить о возвращении периода margin call в отношении с российскими заемщиками?
— По клиентам мы не предоставляем комментариев, это часть нашей информационной политики.
— Какое место в общем объеме доходов занимает российский бизнес?
— Около двух процентов.
— Почему при небольшом показателе Россия не вошла в основной корпоративный блок группы, куда входят остальные страны, а стала частью блока Group Operations & Other Lines of Business?
— Объединить страны по операционной деятельности в один блок можно только при наличии схожего законодательства, норм, языка. А российские банковские нормы все еще значительно отличаются от других стран, объединенных в корпоративный блок в Скандинавии. В дальнейшем мы будем продолжать работу по стандартизации российских операций с деятельностью корпоративного блока в Скандинавии.
— Не могли бы вы сравнить доходность бизнеса в России с другими европейскими странами? Не могли бы вы назвать цифры?
— Доходность российского бизнеса выше. Но насколько — я сейчас затрудняюсь сказать.
— Перспективы бизнеса в России ограничены политическим риском?
— На первом месте для нас экономическая ситуация, политическая не имеет для нас первостепенного значения. Мы в России много лет, и в первую очередь нас интересуют регуляторы, которые оказывают непосредственное влияние на нашу деятельность. Поэтому если мы ведем здесь деятельность, значит, условия нас полностью устраивают. Мы удовлетворены теми требованиями, которые к нам выдвигаются, и знаем, каким образом обеспечить соответствие им.
— Не смущает ли вас доминирование на рынке российских госбанков? Например, тот факт, что большая доля средств Центробанка достается именно им?
— Мы принимаем условия российского рынка. Конечно, мы осознаем, что наши основные конкуренты — это госбанки. Мы признаем это как факт и учитываем его при стратегическом планировании.
— Российский центробанк ограничивает перевод денег от «дочек» западных банков, работающих в России, головным компаниям?
— У нас с этим проблем нет.
— Насколько сегодня в России сложная ситуация с ликвидностью? Необходимо ли вводить практику введения беззалоговых аукционов?
— Лично мы никаких проблем не испытываем, поскольку наша российская «дочка» успешно привлекает средства от клиентов — юридических и физических лиц и, кроме того, получает хорошую поддержку головной компании.
— Как вы оцениваете действия Минфина по наделению Центробанка правом ограничения ставок по депозитам? Является ли решение рыночным? Как этот вопрос регулируется в Европе?
— Что касается Европы, то раньше действовало подобное положение, однако в целом я бы не рассматривал это как эффективный инструмент.
— В России уже наметилась тенденция повышения ставок по вкладам. Не планируете в 2012 году поднимать ставки по депозитам и впоследствии по кредитам?
— Мы планируем повышать маржу как по кредитам, так и по депозитам.
— Как собираетесь увеличить маржу?
— Это интересный вопрос. Здесь для нас все начинается со стратегии развития отношений с клиентами. Мы будем следовать нашему скандинавскому опыту и, прежде чем поднимать ставки, будем объяснять клиентам, почему и зачем мы вынуждены это делать. Мы надеемся, что в России мы сможем предоставить обоснование своим действиям и клиенты нас поймут.
Мы уже сталкивались с ситуациями, когда приходилось говорить клиентам «нет». В Скандинавии мы уже несколько раз это делали.
— Учитывая, что ваша средняя ставка по депозитам в 7% находится на нижней границе диапазона, нет ли желания ее поднять?
— Решение по повышению ставок по депозитам остается за российским менеджментом. Но, так или иначе, мы, естественно, хотим привлекать больше вкладов.
— Насколько сегодня России привлекательна для зарубежных инвесторов и следует ли ожидать притока капитала?
— Для нас привлекательна, мы рассматриваем Россию как рынок с очень большим потенциалом.
