«Слышь, Билли, а ты отличный парень!»

Элегантных светских мероприятий с полновесными звездами-многокаратниками на Берлинском кинофестивале нет. Поэтому даже сидячий ужин «А-компани», принадлежащей продюсеру Александру Роднянскому (эта компания занимается дистрибуцией американских и европейских фильмов по Восточной и Центральной Европе), тянет на крупное светское событие.

«А-компани» отмечала 10 лет с момента создания. Это был бизнес-прием, констатирующий индустриальный успех растущего, вчера немецкого, а сегодня (после того как год назад Роднянский купил 51% компании) международного дистрибутора. Кроме звездных гостей — Билли Боба Торнтона и Тиля Швайгера – были в основном продюсеры, большие и разные: Николас Чертьезе — продюсер «Повелителя бури», Грант Хилл — продюсер «Титаника», а также Том Циклер и Штефан Арндт — если сложить все, что они напродюсировали, то вот вам и все немецкое кино.

Ковровые дорожки, речи, вспышки фотокамер – это надводная часть айсберга, вершки кинобизнеса. А корешки — самая главная, невидимая обывателю часть – это кинорынок, который проходит во время кинофестиваля. Там заранее, до создания кинофильма, у продюсерской компании покупаются права на него. Успешный итог кинорынка — это билет в будущее фильма.

В этом году Александр Роднянский мощно выступил не только как русский, притащивший, по словам Дитера Косслика, на Берлинале кучу американцев, но и на кинорынке. Российский продюсер продал права на дистрибуцию двух своих грядущих фильмов — «Мачете-2» (продолжение «Мачете») и «Перевал Дятлова» (рабочее название) — на множество территорий в Европе и Азии, и этими предпродажами почти закрыл бюджеты обеих картин.

Несмотря на то, что ужин «А-компани» в лучшем мишленовском ресторане Берлина «Рутце» задумывался как пафосный корпоратив, знаменитому немецкому актеру Тилю Швайгеру удалось сбить пафосную тональность вечера. Знакомство двух звезд — Билли Боба Торнтона и Тиля Швайгера – произошло практически в панковском формате: «Слышь, Билли, я думал, что ты a***ll (гадкое английское слово), а ты отличный парень», — деликатно воскликнул господин Швайгер в перерыве между подачами блюд.

Кстати, готова подтвердить слова Швайгера: Билли Боб действительно тонкий и приятный человек. Из-за флера его беспокойной юности как-то ожидаешь, что он окажется если и не противным словом, то уж точно фриком, а он в реальной жизни нежная натура с хорошим интуитивным умом.

Впрочем, фриковство, если присмотреться, в наличии имеется, но носит сугубо личный характер: Билли Боб Торнтон вообще не ест человечью еду. За ужином в «Рутце» он аккуратно расстелил салфетку. Расчехлил приборы. Но не съел ни кусочка. И он, и его бывшая герлфренд Анджелина Джоли вообще в принципе отказались от еды. Это новый американский закидон: таскать за собой сумку с белковыми таблетками и порошками, и ими и питаться. Только летом господин Торнтон изредка может позволить себе немножко пива и зеленый салат.

Какие-то плоды «солнцеедство», как бы мы над ним ни хихикали, похоже, приносит: и Билли Боб, и Анджелина Джоли очень подсушенные, с хорошим цветом лица, и кожа их выглядит моложе, чем у ровесников.

После чинного ужина «А-компани» все, и Билли Боб, и Тиль Швайгер, отправились в сквот с балканской гармошкой. По берлинским понятиям это и есть зажигательная дискотека. Для нас, любителей московской светской жизни, этот поход стал культурным шоком и даже в каком-то смысле откровением: немытые люди поют что-то то ли молдавское, то ли болгарское. Амбиянс напоминает сельскую дискотеку. Давка на входе, на выходе и в самом зале, и модные немцы, которые с этого кайфуют.

Вторая компания Александра Роднянского — продюсерская. Она называется «А. Р. Продакшн» и снимает множество проектов не только для России и не только с российскими актерами. И часто мы даже понятия не имеем, что эти иностранные картины имеют прямое отношение к Роднянскому. В России он больше известен как телебосс и хозяин фестиваля «Кинотавр». Теперь в Берлине, после проекта с Голливудом, Александра Роднянского прилюдно поприветствовали со сцены на церемонии открытия Берлинале. Теперь он единственный россиянин, по уши интегрированный в мировую киноиндустрию. И я хочу напомнить, что в своих российских проектах он никогда еще не использовал государственные деньги на продакшн. Например, в этом году большим успехом пользовался спродюсированный им фильм «Елена». Так вот, деньгами фонда «Кино» господин Роднянский воспользовался только для вывода «Елены» в прокат.

В этот раз Александр Роднянский привез на Берлинский кинофестиваль картину «Машина Джейн Мэнсфилд». И это был самый неамериканский фильм, сделанный в Голливуде с американскими и британскими актерами. Режиссер картины, исполнитель главной роли и соавтор сценария Билли Боб Торнтон ходил от студии к студии почти десять лет, но откровения о его отношениях с отцом ни британцев, ни американцев не заинтересовали. Наконец за дело взялся Роднянский. И, между нами говоря, без российского продюсера Роднянского американский режиссер Билли Боб на Берлинале мог бы и не попасть: душевное кино там не канает.

Но Берлин сформулировал для себя, что «Машина Джейн Мэнсфилд» – это русско-американский фильм. А на этом фестивале любят подчеркивать такие коллизии. И это тоже политика: Берлинале считает, что строит культурные мосты. Казалось, что у Роднянского и Торнтона есть шанс получить приз. Конечно, фильм «Машина Джейн Мэнсфилд» не такой истошный, как конъюнктура Берлинале. И печаль его светла, а не тошнотворна. Но в нем есть антивоенный пафос, что в Берлине очень ценится.

«Машина Джейн Мэнсфилд» рассказывает о нарушенных травмой войны семьях. Аж два воевавших поколения мужчин. Английский железный военный старик когда-то увел у американского железного военного старика бойкую жену. А после смерти жены стариков объединило стойкое неприятие своих сыновей.

Непробиваемая фигура ледовитого отца всплывает уже во втором проекте Роднянского. Отец, который за всю жизнь улыбнулся сыну всего два раза (американский железный старик), в исполнении Роберта Дюваля — родственник российского силового старика, которого потравили виагрой в фильме «Елена».

Российские гости Роднянского весь фильм ждали развязки кровавой драмы: или сыновья главного старика погибнут в автокатастрофе (ну раз в названии машина), или один старик застрелит другого. Но никто никого не убил, более того, сыновьям даже удалось пробить отцов на что-то человеческое. Американские критики тут вспомнили Теннесси Уильямса, а мне в «Машине Джейн Мэнсфилд» почудились отголоски «Земляничной поляны» Бергмана. Такая «Земляничная поляна»-light, американский развернутый вариант драмы отца и сына, вышедших из коматозного оцепенения. Как и герои Бергмана, герои Торнтона все выговаривают, и тем не менее их диалоги совершенно не грузят. Вообще говоря, большое мастерство так продержать внимание зрителя при почти отсутствующем действии.

Представлять картину в Берлин приехали британские звезды Джон Херт и Рей Стивенсон, американский стенд-ап комик Рон Уайт. Билли Боб Торнтон был один, без жены и дочки, которые остались в Америке. Но они появляются в фильме в четвертом кадре наезда на город: темноволосая женщина катает девочку на деревянной лошадке.

Вечеринка в честь «Машины Джейн Мэнсфилд» была на крыше отеля «Сохо». Господин продюсер не стал поддерживать берлинский формат светской жизни — сквот и нечесаную демократию — на входе были строгие списки. Роднянский привел на вечеринку всю свою звездную «кучу американцев». Но русские — Федор и Светлана Бондарчуки, Наталья Тимакова, Александр Будберг – ими не заинтересовались. Только режиссер Павел Лунгин немного поболтал с Джоном Хертом.

Американцы, среди которых были и англичане, надо сказать, русских тоже видали в гробу. «Какой у вас прекрасный британский выговор!» — похвалил один из гостей Рея Стивенсона. «Вы еще не слышали моего японского!» — «А по-русски можете?» — «До свидания», — ответил актер.

Выход на крышу позволял курить, и, по моим подозрениям, комик Рон Уайт воспринял это разрешение слишком широко. Вообще говоря, из всей актерской компании «Машины Джейн Мэнсфилд» самый известный в Америке человек — это стенд-ап комик Рон Уайт. Он страшно богат. Он единственный из всей команды прилетел в Берлин на своем самолете. Привез маму и тещу, жену — джазовую певицу по имени Марго. С собой у него был огромный пакет, не диссонирующий с атмосферой Берлинале, но все же более уместный в Амстердаме. Господин Уайт долго рассказывал, как его обыскивали на таможне. Впрочем, коллеги по съемкам заметили, что для него это дело привычное.

В разгар вечеринки пришла британская суперзвезда Клайв Оуэн. К этому времени гости решали, кого они первым сбросят в бассейн — Рея Стивенсона или Билли Боба. Но Билли Боб вовремя засек это (вот что значит не пить), и затею с бассейном пришлось отменить.

Весь вечер российские гости поздравляли Александра Роднянского, который в самом деле снял славный, симпатичный и обаятельный фильмец, ненавязчиво и легко цепляющий жизнь за самое главное. Федор Бондарчук сравнил «Машину Джейн Мэнсфилд» с «Неоконченной пьесой для механического пианино» и вспомнил раннего Михалкова. Основатель НТВ Игорь Малашенко нашел в фильме чеховские мотивы. «Англичане, разворошившие фасадную американскую семью, уехали, и дом скоро вернется к привычному эмоционально непробиваемому укладу», — сказал он.

Некоторых гостей особо интересовала бухгалтерия фильма: что почем. Господин Роднянский честно отчитывался по цифрам: «12 000 000 стоил фильм весь полностью, от начала и до конца. При таком кастинге это совсем не много. Да, такое кино не окупается за один уикенд, но зато и не стоит десятки миллионов. В течение года «Машина Джейн Мэнсфилд» должна обязательно окупиться — такое кино находит свою публику».

На следующий день после премьеры и после вечеринки «Машина Джейн Мэнсфилд» получила отличную прессу в Evening Standard и Guardian.

По распределению «Золотых медведей» Берлинский кинофестиваль опять оправдал свою репутацию — это не про искусство, а про умопостроения. На Берлинале по-прежнему в цене зарождающаяся кинематография Бурунди. Картины из Сенегала. Угнетенные народы, протест, социально и политически значимые откровения.

Внутренний мир, ближний круг проблем единичного человека интересует Берлинале куда меньше, чем общие внешние проявления отвратительных сторон человечества. Которые, кстати, являются прямым следствием внутренних частных проблем единичного человеческого существования.