Цивилизация
Несмотря на то что в развитых постиндустриальных странах проблема неравноправия полов давно уже снята с актуальной повестки дня (благодаря не столько упертым феминистскам, сколько объективным процессам, происходящим в семье, обществе и экономике), доля женщин, участвующих в процессе получения и передачи нового знания или успешно овладевающих передовыми, технически сложными профессиями, остается очень небольшой, в некоторых же областях и вовсе пренебрежимо малой.
Красноречивей всего говорят об этом данные статистики, подтверждающие, что современная цивилизация развивается преимущественно как цивилизация «мужская».
Так, только 8,3% профессоров математики в университетах США — женщины. То же относится к физике, химии и инженерным наукам (12,1, 6,6 и 6,7% соответственно). В сфере практического приложения знаний ситуация не намного лучше: женщины составляют всего 19% от общего числа ученых, проектировщиков, инженеров и технических специалистов, и эта цифра упорно не растет. Наконец, совсем мало женщин занято в НИОКР.
Научное сообщество, обсуждающее эту тему, разделилось на два лагеря. Одни объясняют гендерный перекос преимущественным действием культурных факторов и смотрят на возможность его коррекции оптимистично.
Другие видят в перекосе отражение объективных физиологических отличий между женским и мужским организмом, в частности функциональной специализации различных отделов мозга, различной у женщин и мужчин.
Небольшая исследовательская группа из сотрудников калифорнийского Университета Сан-Диего и Университета Чикаго (США), опубликовавшая статью в Proceedings of the National Academy of Sciences, предлагает дополнить эти дебаты интересным эмпирическим наблюдением, полученным авторами в ходе эксперимента, поставленного в северо-восточной Индии.
В эксперименте участвовали два индийских племени — кхаси и карби, живущие по соседству друг с другом в холмистой местности в районе города Шиллонг.
Племена — соседи не только географические, но и генетические, что показали соответствующие тесты. Оба говорят на схожих языках, практикуют рисовое земледелие и практически одинаковый образ жизни за исключением одной детали: племя карби патрилинейно, а кхаси — матрилинейно. У патриархальных карби женщина не имеет права владеть землей, а собственность отца наследует старший сын. У матриархальных кхаси, наоборот, мужчины не имеют права владеть землей, собственность наследует младшая дочь, а все заработанное мужчины должны отдавать своим женам или сестрам.
Эксперимент, который поставили авторы статьи, представлял собой тест на скорость выполнения логической задачи, связанной с пространственно-логическим мышлением.
То есть с той функцией мышления, которая, как традиционно полагают, лучше развита у мужчин и меньше у женщин, обеспечивая первым превосходство в определенных сферах деятельности.
Тест представлял собой несложный паззл, который было предложено собрать в общей сложности 1279 жителям из четырех деревень карби и четырех — кхаси. Важно, что никто из участвовавших в эксперименте ранее никаких паззлов никогда не собирал.
Результаты эксперимента (см. таблицу) говорят сами за себя.
Патриархальные мужчины карби в среднем собирали паззл на 36,4% быстрее своих соплеменниц, но не намного быстрее, чем женщины матримониальных кхаси, которые тратили на паззл примерно столько же времени, сколько их мужья и братья.
Результаты матриархальных кхаси, чьи женщины оказались такими же сообразительными, как патриархальные мужчины карби и мужчины их собственного племени, не вписываются в концепцию «разноприродного ума» мужчин и женщин. Но вот разница в структуре и качестве воспитания объясняет этот результат неплохо: у матрилинейных кхаси женщины и мужчины тратят примерно одинаковое время на образование, а у их патриархальных соседей образование мужчины занимает на 3,67 лет больше.
Также выяснилось, что в тех семьях карби, где женщина владеет домом одна или совместно с мужчиной, женщины собирают паззл быстрей, чем в случаях, когда домом владеет один мужчина (у кхаси, запрещающих мужчинам владеть недвижимостью вообще, такую зависимость, понятно дело, проследить не получилось). Помимо этого не была обнаружена и зависимость между скоростью прохождения теста и материальным статусом: младшие дочери кхаси, наследующие имущество, не демонстрировали лучшие результаты по сравнению со своими соплеменницами, как и старшие сыновья карби по сравнению с другими мужчинами своего племени.
Как ни крути, статистика тестов однозначно благоволит «культурной» теории, согласно которой интеллектуальные различия между мужчинами и женщинами программируются вовсе не физиологией, а формой организации общества.
В этом смысле проведенный эксперимент — хороший козырь в руки феминисткам, видящим в гендерном перекосе следствие культивируемого обществом «фаллоцентризма». Авторы статьи, предвидя такой поворот, специально отмечают, что результаты их эксперимента не содержат никаких свидетельств, отрицающих природные различия между женским и мужским умом как таковые. Впрочем, ничего удивительного: все они мужчины.