Цивилизация
Люди, прибегающие к методам альтернативной медицины при раке, склонны отказываться от обычного лечения, что снижает их шансы на выживание, предупреждают онкологи из Йельского университета. Данные были опубликованы в журнале JAMA Oncology.
К альтернативным лечебным практикам относятся способы, эффективность и безопасность которых не была доказана научным методом — например, акупунктура и гомеопатия. В США такое «лечение» от рака и других заболеваний становится все более популярным — к нему прибегает каждый третий. И если при лечении, скажем, насморка такой подход вряд ли причинит серьезный вред, то применение его для лечения рака может привести к гибели.
Этот подход практикуют даже врачи —
например, скандально известный кардиолог Мехмет Оз во время кардиохирургических операций приглашал «специалистов» по рэйки — методу «исцеления» путем наложения ладоней, придуманному в 1922 году одним японским буддистом — чтобы повысить вероятность успеха операции.
Хотя многие пациенты полагают, что альтернативные методы повысят эффективность лечения рака в сочетании с методиками, имеющими доказанную эффективность (например, химиотерапией), в конечном итоге часть из них склонна отказываться от эффективных методов в пользу лечения наложением рук или сахарными шариками.
«Прошлые исследования показали, что пациенты, прибегающие к альтернативной медицине, верят, что она улучшит результат лечения, — отмечает профессор Джеймс Ю, ведущий автор исследования. — Мы заинтересовались этим вопросом, пересмотрев специализированную литературу и выяснив, что этому нет никаких доказательств».
Чтобы выяснить, как тяга к альтернативным методикам влияет на людей, исследователи изучили данные о 1290 пациентах с раком простаты, легких, груди и кишечника. 258 из них практиковали и альтернативный подход к лечению, остальные — только доказанные методы.
Исследователи наблюдали за течением болезни и результатами лечения на протяжении 10 лет, с 2004 по 2013 год.
За это время, как оказалось, риск смерти у прибегавших к альтернативному лечению пациентов только вырос.
Анализ показал, что они были склонны отказываться от химио-, радиотерапии, хирургии и других видов лечения, отдавая предпочтение альтернативным методикам. Это отнюдь не способствовало их выживаемости.
«Тот факт, что использование альтернативной медицины связано с отказом от методик лечения с доказанной эффективностью и повышенным риском смерти, должен стать для пациентов и врачей поводом задуматься, — отмечает онколог Скайлер Джонсон. — К сожалению, все дело в отношении к роли альтернативной терапии. Она может использоваться для облегчения осложнений при лечении от рака, но многие воспринимают ее саму и как эффективный метод лечения тоже».
Как выяснилось, среди тех, кто прибегал к альтернативным методам, от химиотерапии отказывались 34% больных, от радиотерапии — 53%, от хирургического вмешательства — 7%.
Пятилетняя выживаемость после начала лечения у тех, кто прибегал к альтернативным методам, составила 82,2% по сравнению с 86,6% у остальных пациентов. В среднем, сторонники альтернативных методов умирали вдвое чаще, чем пациенты, получавшие нормальное лечение.
Чаще альтернативную терапию выбирали молодые богатые женщины с хорошим здоровьем, отмечают авторы работы.
Это делает результаты исследования еще более удручающими — ведь изначально у погибших из-за неправильного лечения пациентов шансы на выживание были весьма высоки. Более высокие риски связаны не только с отказом от нормального лечения, считают они — определенные альтернативные методы, по их мнению, могут снижать его эффективность.
«Реальность такова, что эти люди верят, что методы с недоказанной эффективностью и безопасностью повысят их шансы на выживание и выздоровление, но происходит наоборот», — делится доктор Джонсон.
«Необходимо выявить источник дезинформации, чтобы пациенты перестали считать альтернативные методики эффективными», — отмечает соавтор статьи доктор Кэри Гросс.
«Важно, чтобы пациенты, прибегающие к таким методам лечения, были проинформированы о рисках и не рассматривали их как альтернативу эффективному лечению», — говорит онколог Мартин Ледвик.