Цивилизация
Директор Федеральной службы судебных приставов (ФССП) Артур Парфенчиков считает целесообразным премировать сотрудников ведомства частью денежных средств, взысканных у должников. Тема была поднята на коллегии Минюста по вопросам деятельности ФССП главой министерства Александром Коноваловым, задавшим вопрос о том, помогло ли бы стимулирование судебного пристава определенным процентом от взысканного им имущества улучшить ситуацию с коррупцией среди сотрудников ФССП.
«Мы бы не отказались от такого механизма мотивации судебных приставов, мы являемся его сторонниками», — ответил Парфенчиков, напомнив о большой загруженности приставов, которые большую часть времени тратят на розыск имущества должника.
Глава судебных приставов рассматривает эти меры в качестве дополнительного симулирования своих сотрудников. Основными факторами мотивации сотрудников ФССП к добросовестному исполнению должностных обязанностей Парфенчиков назвал повышение статуса приставов и обеспечение их дополнительными социальными гарантиями.
Получить комментарии ФССП по этому поводу пока не удалось.
По мнению ряда экспертов, реализации предложенной схемы премирования не решит проблемы коррупции в рядах приставов, а обращающиеся за их помощью граждане только проиграют.
По словам управляющего партнера юридической компании «Добронравов и партнеры» Юрия Добронравова, судебные приставы «могут работать оперативно и результативно, но делают это тогда, когда хотят». А прямая зависимость премии от взысканной с должника суммы может привести к тому, что служба потеряет интерес к «копеечным» делам о неуплате алиментов или судебным решениям неимущественного характера и сосредоточится на богатых должниках. «Невыгодными лично делами вообще тогда перестанут заниматься, — считает Добронравов. — Пропадет интерес и возиться с поиском имущества. Хорошую премию можно будет получить с имеющих большие долги открытых предприятий».
Кроме того, опасается Добронравов, станут возможны злоупотребления с исполнительским сбором.
Этот сбор составляет 7% от суммы долга, но взимается не сразу, а в том случае, если должник добровольно не уплатит долг по исполнительному листу в течение 5 дней. По истечении этого срока начинается принудительное производство. Сейчас исполнительский сбор идет в федеральный бюджет, но если с него будут премировать пристава, у того появится соблазн искусственно сделать так, чтобы должник просрочил отведенные ему 5 дней, предупреждает юрист. По его словам, когда заработает подобная мотивация, «уведомления будут посылаться так, чтобы должники их получали не сразу».
«У нас и так все правоохранительные органы очень коммерциализировались и только и думают, как бы быстрее заработать, — считает юрист. — И если у пристава появится легальная возможность кормиться от должности, государственная служба мгновенно превратится в коллекторное агентство.
При этом нельзя забывать, что пристав в отличие от коллектора — лицо с определенными властными полномочиями и за неисполнение его требований полагается ответственность».
По мнению эксперта, государственная служба должна исполнять свои функции исключительно за счет бюджета, а поощрение сотрудников проводить по результатам работы в разрезе статистики исполнения любых судебных актов. «Пристав — финальная точка судебной защиты. Если решение не исполняется — вся работа судебной системы сводится на нет. Уже и сейчас она часто нивелируется невозможностью исполнения многих решений».
По мнению депутата Мосгордумы Андрея Клычкова, получение личной выгоды от результатов работы в госорганах не может быть залогом борьбы с коррупцией. «Это самое большое заблуждение, которое пытаются внедрить в последние годы, — считает Клычков. — Бороться с коррупцией следует посредством обеспечения государством достойной зарплаты и социальных гарантий, а также защиты от внешних конъюнктурных воздействий и, конечно же, реальных контроля и мер ответственности».
«То, что сейчас предлагается, это путь в коррупцию, а не от нее, — говорит Клычков. — «Договариваться по хорошему» станет еще выгоднее. Государство ничего от этого не получит, крупные должники попадут под прессинг законных рейдеров, а простые граждане останутся без защиты».
Впрочем, часть экспертов предложение Парфенчикова не смущает. «Люди, которые имеют дело с большими активами, но получают небольшую зарплату, ожесточаются и имеют соблазн к коррупционным предложениям, — считает член координационного совета МОО «Комитет по борьбе с коррупцией» Ирина Рукина. — Работа приставов очень тяжелая, опасная и абсолютно неблагодарная: люди исполняют чужие решения, но достается им, поэтому многие и предпочитают «договариваться». Платить им огромные зарплаты из бюджета тоже нельзя. А при появлении мотивации к честному исполнению обязанностей явная коррупция может снизиться».
Правда, добавляет эксперт, такое возможно лишь при условии полной прозрачности, «иначе это будет беспредел и еще большая коррупция». По ее мнению, «спасение в конкретике»: «сколько, где и почем» должно быть четко прописано в соответствующем законе. «Должна быть досконально продумана методика расчета, — говорит Рукина. — Я думаю, надо четко обозначить и границу суммы, с которой будут начисляться премии, чтобы под этот каток не попали малообеспеченные. Кроме того, вся нагрузка должна ложиться на должника, а не на того, в чью пользу взимается его имущество: долг должен возвращаться в полном объеме».
В случае реализации идеи, считает Рукина, потребуются изменения не только в нормативно-правовую базу ведомства, но и в законодательство, так как санкции за нарушения прописываются только в законах.
Впрочем, по мнению Рукиной, перспективы у предложения Парфенчикова нет, так как желание получать свой процент тут же заявят и другие ведомства.
Реализация идеи создаст опасный прецедент для всех госслужб, предупреждают и другие эксперты. «Если эту систему пробьет себе ФССП, у главы каждой федеральной службы появится чувство обиды и начнется цепная реакция, — считает Добронравов. — Свои претензии заявит ГИБДД, налоговая инспекция, миграционная служба. Представляете, во что превратится наша жизнь, если все они станут премироваться за счет собираемых с граждан штрафов».
