Цивилизация
Министр обороны Сергей Шойгу не приехал в Омск на прощание с погибшими под рухнувшими стенами казармы десантниками — 23 молодых бойца стали жертвами обрушения. Вместо него на трибуну поднялся командующий Воздушно-десантными войсками России генерал-полковник Владимир Шаманов. Он передал соболезнования президента страны и министра обороны, а также напомнил, что солдаты только в субботу приняли присягу на верность Отечеству и службе в Вооруженных силах, а уже на следующий день произошла трагедия. Шаманов пообещал соорудить обелиск в память о погибших.
Тела солдат из других городов были отправлены на родину, похороны назначены на среду и четверг.
Груз 200 с телом Эдуарда Решетникова был привезен днем во вторник в Ижевск, а ближе к вечеру его доставили в город Можга, откуда Эдуард был родом.
«Скоро буду в тельняшке и голубом берете», — с радостью написал Решетников на странице «ВКонтакте» 20 июня. Публиковал фотографии с вокзала в Екатеринбурге. А 11 июля после присяги уже позировал, как и хотел — в голубом берете, тельняшке и с оружием в руках.
«Вместе с телом приехал сопровождающий — капитан ВДВ из Омска, он был на похоронах. Еще на похоронах был из нашего военкомата Миронов, — рассказал «Газете.Ru» двоюродный брат Эдуарда, Богдан Постников. — Оркестр играл, потом три выстрела сделали». Похороны были оплачены Минобороны, подтвердил Постников.
А вот живым внимания от Минобороны было оказано гораздо меньше. Травмы получили более 42 человека, 19 из них попали в больницы. Многие родители не могут найти деньги на перелет в Омск или Москву, где в больницах лежат их сыновья.
Матери Владимира Петрова из башкирского Стерлитамака на перелет до Москвы скидывалась вся республика.
Все деньги Ирина Петрова потратила на поездку в Омск (сутки на поезде в одну сторону). 11 июля она с гордостью смотрела, как ее сын — спортсмен, футболист и легкоатлет принимает присягу. «Он так хотел служить именно в ВДВ», — говорит мать. После присяги она забрала его в увольнительную, откармливала. Вечером 12 июля она сунула сыну оставшиеся деньги в карман, только 100 рублей себе отложила, и поехала на омский вокзал.
«На вокзале я узнала эту новость, я была просто шокирована, — рассказала «Газете.Ru» Ирина Петрова. — Я хотела уже идти сдавать билеты, как дозвонилась до психолога учебной части. Она сказала, что мой сын жив и здоров. Тогда я села в поезд. Но сердце материнское-то не обманешь. Вот чувствую, что что-то не так. Набираю номер лейтенанта, но там никто не отвечал. В Омске никто не давал информацию, никто не хотел разговаривать. Я ему написала эсэмэской: «Скажите, что с моим сыном?» Он мне написал в ответ: «Он жив». Ну, я поехала домой. А утром его друзья мне звонят — Вова в списке пострадавших, он в реанимации».
У Владимира Петрова были сломаны обе ноги, перелом грудной клетки, разрыв селезенки, закрытая черепно-мозговая травма и сотрясение мозга. Его отправили самолетом в Москву, в Военный госпиталь им. Бурденко. Друзья начали сбор денег для матери десантника, создав в соцсетях страницу. Там же они выкладывали чеки, рассказывая, сколько денег было перечислено на карточку. Во вторник было собрано 24,6 тыс. руб., в среду — еще 23,3 тыс. На эти деньги был куплен самый дешевый билет на самолет, и в ночь на четверг Ирина Петрова прилетит в Москву. Сбор денег продолжается — на проживание и питание в столице.
В Минобороны об оплате перелета и гостиницы не говорят. «Звонили из воинской части из Омска, сказали, что сына в Бурденко отправили. Спасибо, говорю, я это уже узнала все сама. «Простите нас…» Я говорю — я не знаю, смогу ли вас простить… Я отдала в армию 100% здорового ребенка, спортсмена, а получается, что из армии я его забираю инвалидом».
В городском военкомате, по выражению Петровой, прячут глаза от стыда, но пытаются хоть как-то помочь ей. «В Стерлитамакском военкомате и.о. военкома звонил в Уфу, чтобы спросить, будет ли хоть какая-то помощь, чтобы оплатить проезд и проживание в Москве. Ему ответили — нет, помощь положена только родственникам погибших.
А раз выжил, то платите сами», — говорит Петрова.
По ее словам, и.о. военкома пытается найти своих знакомых в Москве, чтобы встретили ее, помогли с размещением.
«Помогают мне десантники, ВДВ. Как они говорят — десант своих не бросает. Они меня встретят, доставят в Бурденко, это для меня самое главное. Еще предоставят психолога. А остальное — на месте будем решать», — добавляет Петрова.
Еще ее волнует вопрос о реабилитации. Лечение оплачивает Минобороны, а кто будет заниматься дальнейшей реабилитацией? «Я еще этот вопрос военным не задавала. Вчера разговаривала с ними, но была вся на лекарствах, ничего не соображала. Сегодня стараюсь пить поменьше лекарств, чтобы в полете плохо не стало», — говорит мать военнослужащего.
Вопрос о денежной поддержке задали вчера военкому области родители челябинца Руслана Вальмухаметова. Вместе с ними на приеме был советник уполномоченного по правам человека в Челябинской области Алексей Ковалев.
«Военком нас заверил, что в течение нескольких часов, максимум до конца дня решится вопрос о предоставлении им какой-то помощи, чтобы мама с папой вылетели к сыну в Москву. Потому что у них ну нет денег. Бывает такое в жизни, понимаете? Военком пообещал. Сегодня мама назанимала денег и улетает на свои, потому что никто (от Минобороны. — «Газета.Ru») ничего не дал. Ей сказали по итогу — когда нет ни меня, ни журналистов, — что летите за свой счет, а потом насобирайте квитанции, и мы, возможно, вам оплатим их. Все только на словах! Реально помощи не оказывается», — негодует Ковалев. Он занимается в аппарате уполномоченного делами военнослужащих и готов рассказать, как массово нарушаются их права.
«Звонила мне вчера тетя Валерия Лебедева, еще одного челябинского солдата, который в Омске пострадал. Он лежит в тяжелейшем состоянии там, в Омске, его нельзя перевозить. Парень из Озерска Челябинской области. Там дед его находится. Тетя в слезах говорит: «Что происходит? По телевизору говорят — «помощь родственникам, реабилитация». А по факту никто с нами не работает». Вот только вчера к вечеру родственников начали размещать около больниц. А до этого им дали пансионат в 30 километрах от больницы — живите, только к нам близко не подходите!»
В Омске размещением родственников погибших и пострадавших занимались местные власти.
Вечером в среду стало известно, что 18-летний Валерий Лебедев скончался в больнице Омска. Рядом с ним до последнего находились его мама и дедушка. С озерчанином также попрощался клуб средневекового фехтования «Сокол», в котором Валерий учился обращаться с мечом. Он стал 24-й жертвой трагедии.
В среду губернатор Челябинской области Борис Дубровский распорядился оказать семьям финансовую помощь на билеты до Омска и до Москвы. Семь жителей области получили травмы разной степени тяжести. В списках погибших, кроме Лебедева, еще один — Азат Шингареев.
«Брошенными они не будут, — пояснили «Газете.Ru» в Союзе десантников России. — Мы еще накануне разослали письма в наши отделения по регионам, где есть погибшие и пострадавшие, с просьбой оказать посильную помощь, поучаствовать в траурных мероприятиях». Насчет материальной помощи в союзе затруднились пояснить, но добавили, что поддержат родственников солдат, доставленных в столичные военные госпитали.
Накануне начальник управления пресс-службы и информации Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков пояснил, что состояние здоровья восьмерых десантников, доставленных в понедельник в Главный военный клинический госпиталь им. Н.Н. Бурденко и 3-й Центральный военный клинический госпиталь им. А.А. Вишневского, стабилизировалось. По словам Конашенкова, военные медики провели с пострадавшими полный комплекс лечебно-диагностических мероприятий. Сразу после госпитализации они были обследованы в необходимом объеме, в том числе им было выполнено компьютерное томографическое исследование головы, груди и живота. Десантникам проведен комплекс противошоковых мероприятий и инфузионная терапия, а также выполнены клинические исследования. Конашенков добавил, что пострадавших планируется перевести из реанимационного отделения в течение недели.