Цивилизация
Юрий Борисович, Московская финансово-промышленная академия – негосударственный вуз. Для многих это словосочетание ассоциируется с обираловкой и некачественным образованием…
— Ну, прежде всего, единого «образчика» негосударственных вузов не существует. За последние 15 лет сложились четыре различных типа негосударственных вузов. И все они имеют разные стратегические установки и рассчитаны на разных людей. Во-первых, это негосударственные вузы, сохранившиеся с советской поры – институты системы КПСС, ВЛКСМ, профсоюзов и проч. (какие именно, называть не буду, их и так все знают). Вместе с мощной материальной базой они унаследовали с советских времен и коллективы преподавателей — апологетов «развитого социализма», которые преподают там и сейчас. Так что данная категория частных вузов вполне стоит в одном строю с государственными.
Вплотную к ней подходит вторая группа негосударственных вузов: те, что образовались в начале 90-х годов и за 15 лет смогли обзавестись неплохой материальной базой, преподавательским составом, методическими наработками. Все они, в том числе и наш вуз, имеют свою специфику и свое лицо. Они успели наработать определенную стратегию, стали самостоятельными участниками рынка образовательных услуг. Уверен, что и эта категория частных вузов переживет все катаклизмы наших реформ.
К третьей категории я бы отнес негосударственные вузы, наросшие вокруг государственных. Как правило, по инициативе ректоров государственных вузов.
В чем был их интерес?
— В деньгах, конечно. Например, до прошлого года существовали 50-процентные ограничения для набора на платные места в бесплатные вузы. Чтобы обойти это правило и набирать «платников» под завязку, было достаточно создавать при государственном вузе негосударственный. Потом ограничения сняли, и надобность в этой категории негосударственных вузов стала уменьшаться. В случае разгосударствления системы образования, они и вовсе исчезнут — за ненадобностью.
Не имеют шанса уцелеть и «воровские» вузы-конторы по выписыванию дипломов, задача которых — не давать образование, а паразитировать на нем. У них нет ничего своего – ни преподавателей, ни материальной базы — только государственная лицензия на предоставление образовательных услуг. Именно их рекламой преимущественно забиты газеты. Как увидите в рекламе: «У нас преподают профессора самых известных вузов: МГУ, МГИМО», знайте – «липа»!
Как сегодня относится к частным вузам государство? Помогает им или мешает?
— В основном проводит правильную и нужную политику преодоления искусственного противопоставления государственных и негосударственных вузов. Однако, в отличие от государственных вузов, заставляет негосударственные платить налоги, из которых потом финансирует «бесплатное» образование. А разве это честно – собирать деньги с одних и платить их конкурентам? Абсурд! Деньги должны идти за студентом! Должны быть госзаказы на подготовку специалистов, хоть бы и тех же учителей! И не только в государственных вузах. Тем более, что далеко не все государственные вузы конкурентоспособны. И, хотя во многих из них работают хорошие преподаватели, выпускают невостребованных, никому не нужных специалистов.
В чем причина, с Вашей точки зрения?
— Вместо того, чтобы перестроить образовательный процесс под реальные потребности изменившегося мира, прикрываются разговорами о «фундаментальности» нашей науки. Говорят: «Ах, все это нам чуждо! Чуждо фундаментальным основам современного бытия!». Хотя, убейте меня, не знаю, что это за такие фундаментальные основы, например, в бухгалтерском учете, коммерции, кинорежиссуре, отраслевом менеджменте…
У них сплошные амбиции вместо практического подхода. Когда работодатель говорит им, что требуется, отвечают ему: «Мы все знаем сами, а вы – идиоты». И продолжают готовить непригодных к работе специалистов. А все потому, что во многих госвузах считают, что высшее образование должно крутиться исключительно вокруг академических аспектов, вместо того, чтобы учить, как делать карьеру. А я убежден, что вуз должен дать возможность своему выпускнику реализоваться в профессии, которая даст ему возможность заработать и будет кормить его всю жизнь. Потом уж выпускник сам разберется, будет ли он трудиться по найму или сам станет предпринимателем.
Разделяют ли вашу нелюбовь к гособразованию работодатели? Бывают ли у ваших выпускников проблемы с трудоустройством из-за статуса выпускника негосударственного вуза?
— Поначалу были, а сегодня нет, или почти нет. Выпускники нашего юридического факультета работают сегодня и «на государевой службе» — в МВД, структурах по борьбе с экономическими преступлениями, налоговой полиции и налоговой инспекции. Хотя некоторое время назад, особенно в регионах, была установка не брать в эти структуры выпускников негосударственных вузов.
Из-за того, что их подозревали в плохой подготовке или в предрасположенности к продажности?
— Из-за недобросовестной конкуренции. Ректоры некоторых провинциальных госвузов пытались одно время нашептывать в ухо, скажем, местным прокурорам, чтобы не брали на работу «негосударственных» выпускников. Совковый колорит…
Были поначалу и другие проблемы. Работодателя, действительно, было нелегко убедить, что сравнительно молодой вуз способен готовить классных специалистов. А потом мы смогли убедить одну, можно сказать, олигархическую структуру в своей профессиональной состоятельности, и стали постоянными партнерами. Теперь регулярно готовим для них кадров по разным формам обучения, включая высшее.
Назовете олигарха?
— После специальной консультации с ним. А вообще работодателю надо обращать внимание не на форму собственности вуза, а на качество подготовки. Серьезные компании так и поступают.
И все же говорят, что учиться «за деньги» можно особо не напрягаясь – все равно не выгонят. Значит, и подготовка специалиста не очень-то на высоте
— Напротив, учиться у нас трудно. В академии довольно высокий процент отчисления --ежегодно мы теряем до 15% первокурсников. Не «тянут» у нас и уходят в другие вузы, которые мы за умеренные комиссионные снабжаем, так сказать, кадрами…
Какие именно?
— Так я Вам и сказал!
Какие же премудрости они у вас не в состоянии постигнуть? Что у вас есть такого, чего нет у других?
— Много чего. Например, читаем серьезные курсы по конкуренции. И не просто констатируем факт, что она есть, а учим, как себя вести, знакомим с видами, методами и формами конкурентных действий, учим, как добиться роста личной конкурентоспособности, стратегии и тактике конкурентного поведения. Ведь конкуренция – это и технология, и искусство. При этом я считаю важным не просто дать знания, а научить применять их на практике. Поэтому мы активно используем тренинг, интеллектуальные тренажеры. Закрепляем знания таким образом. Кстати, «конкуренцию» как предмет преподают кроме нашего вуза только в Гарвардском университете (США).
Задача курса – научить студента быть эффективным конкурентом, а, значит, сделать и самого выпускника конкурентоспособным, успешным, научить его, как сделать карьеру и много зарабатывать. Ведь личностные качества проявляются в ходе предпринимательской деятельности. Профессионально продавать свою рабочую силу, наниматься на работу – тоже часть бизнеса.
Надо иметь, что продать
— Конечно. Например, сегодня специалист без второго иностранного языка окажется в проигрышной ситуации. А кроме функциональной подготовки (например, специалистов по недвижимости) очень важна и страноведческая. Например, приоритетным для бизнеса становится Юго-Восточное направление: Китай, и в весьма краткосрочной перспективе – Индия. Для справки: на сегодняшний день российско-китайский товарооборот составляет примерно $ 21,4 млрд в год. Скоро он достигнет $ 60-80 млрд, а бизнес хочет, чтобы он равнялся $ 100 млрд, потому что именно эта цифра дает гарантию прочности экономических отношений двух стран. Уже идет обсуждение крупных проектов, включая сырьевые. Понятно же, что скоро потребуются специалисты-экономисты со знанием китайского языка. То же самое с арабским миром – нужны специалисты-экономисты с языковой подготовкой. Правда, с Индией несколько проще – там традиционно говорят по-английски…
Как ориентироваться в быстро меняющихся потребностях бизнеса?
— Через участие в учебном процессе представителей бизнеса. В нашей академии до 10% учебного времени принадлежит бизнесменам, и в том числе – известным. Они читают спецкурсы, ведут преддипломные практики, мастерские, мастерклассы, бизнесклассы. И мне это интересно: мы должны знать интересы работодателей.
Вы упомянули о возможности разгосударствления образования. Это возможно?
— Я бы его только приветствовал.
У большинства сегодня нет возможности заплатить за образование!
— Вот только не надо про «бедных студентов»! Они приезжают на занятия на «Мерседесах»!
Это только в Москве, а в провинции…
— … приезжают на «Жигулях». Поймите, государству ни к чему вузы, не способные дать навыки, необходимые для успешной работы. А студентам ни к чему образование, не дающее шанса найти перспективную, высокооплачиваемую работу. Вместо причитаний о потере мифической «фундаментальности» нашего образования, надо дать людям возможность платить за образование. Предоставлять льготные образовательные кредиты, ГИФО (государственные именные финансовые обязательства) эти, наконец, запустить. Потому что, если этого не сделать, наше образование купят иностранцы.
Вы не преувеличиваете опасность? Зачем иностранцам учить наших студентов?
— Это же огромные деньги! Один только университет Мэриленда обучает миллион студентов в разных странах мира. Пусть даже каждый из них заплатит всего по $ 1 тыс. в год. Получается $ 1 млрд!
