Цивилизация
— Давайте сразу о хорошем. Курс рубля заметно укрепился в конце 2016 года — что это означает для автопроизводителей? Позволит ли такое положение дел сдерживать цены?
— Если посмотреть на обменный курс, то рубль действительно стал немного сильнее. Но пока я не вижу в этом ничего революционного.
Пока я не верю в рубль и считаю, что в наступившем 2017 году нам по-прежнему будет непросто.
Конечно, не так, как раньше, но тем не менее. И если посмотреть на автопроизводителей и ту прибыль, которую они получают в России, — я говорю не за всех, но за подавляющее большинство, — то они, включая Volvo, продают огромное количество автомобилей в убыток. То, что рубль укрепляется, конечно, помогает. Но это не означает, что мы сможем снизить цены. К сожалению.
— Получается, к чему же нам готовиться в этом году? Если цены не будут снижаться, то, значит, будут расти?
— В целом по рынку мы увидим рост цен, но он будет не очень высоким благодаря укреплению рубля. То есть не 15–20%, а нормальным — на уровне 2–5%.
— В новогодние праздники дилеры обычно старались завлечь покупателей распродажами и скидками. Как обстоят дела в этот раз?
— В России новогодние праздники длятся очень долго! И большинство дилеров действительно раньше были готовы отказаться от маржи, дать огромные скидки. Российский авторынок прошел через несколько стадий: начиная со времен, когда дилеры чувствовали себя отлично и «заряжали» максимальную стоимость автомобилей, до другой крайности, когда все распродавалось с минимальной прибылью. Сейчас я бы назвал ситуацию в этом плане более спокойной.
— Раз уж речь зашла о дилерах — как чувствует себя ваша сеть?
— Она выжила. И в ближайшее время мы узнаем, кто сможет адаптироваться к тяжелым временам, а кто — нет. Потому что многие дилеры существовали на накопленные ранее средства или же получали доход от другой деятельности. Но сейчас они должны начать делать все возможное, чтобы сосредоточиться на автобизнесе и его развитии. К примеру, 80% подержанных автомобилей продается без участия автосалонов — от продавца к покупателю. Дилеры должны плотнее заняться этой нишей. Финансы, страхование, аксессуары — все эти направления тоже надо развивать.
Потому что прибыль от продажи новых автомобилей будет падать и падать. Времена будут более жесткими. Покупатели нашли способы приструнить дилеров.
Клиенты научились выбирать, они объезжают автосалоны, переписываются с ними, сравнивают варианты, заставляя дилеров бороться за себя и снижать цены. Поэтому если вы приедете под конец месяца, а дилеру нужно распродать пару оставшихся автомобилей, то есть шанс получить хороший вариант.
— Как сейчас меняется спрос на автомобили в целом — люди выбирают более простые модели?
— В структуре спроса на авторынке есть некий раскол. Так, премиальный, более дорогой сегмент чувствует себя неплохо и довольно стабильно. А вот те, кто продает недорогие автомобили, видят переключение спроса на более дешевые варианты. При этом в России 35% от общего числа автомобилей старше 15 лет — это старые, плохие автомобили.
Для автопроизводителей хорошо, что если у россиян есть деньги, они готовы менять свои даже новые автомобили на еще более современные гораздо быстрее, чем, к примеру, жители Европы.
— Российское правительство как может подталкивает автопроизводителей к тому, чтобы они локализовали здесь свое производство. Насколько это вам интересно и насколько для вас существенна та господдержка, которую чиновники предлагают автопроизводителям взамен?
— Да, в России 90% проданных автомобилей производятся в России. Но я дам вам очень политкорректный ответ на этот счет: мы внимательно следим за ситуацией. При этом посмотрите — на господдержку по различным программам сейчас могут рассчитывать автомобили в сегменте стоимостью до 800 тыс. руб. И мы не попадаем в эту нишу. Мы следим за тем, что будет со стоимостью импортируемых автомобилей, программой утилизации, конкурентами… Поэтому надо подумать. У нас есть заводы в Европе, в Китае, строится завод в США. Сегодня все автомобили в Россию поставляются из Швеции и Бельгии, но маловероятно, что в будущем эта ситуация останется неизменной. Мы точно знаем, что в перспективе Volvo S90 будет приходить из Китая, хотя финального решения, когда эти поставки начнутся, пока нет. Главное, что я могу сказать точно, — Volvo останется в России, и мы сделаем все, чтобы быть конкурентоспособными.
— 2016 год был тяжелым?
— Он оказался странным. Потому что я привык продавать автомобили. А мне приходилось бороться за то, чтобы просто привезти их в Россию. Потому что на наши новые автомобили сегодня очень большой спрос на других, более прибыльных рынках. Это было моей настоящей проблемой. Но в целом я доволен результатами, которые, к примеру, показала модель XC90. Рынок принял этот автомобиль.
Сначала у нас были некоторые сомнения относительно того, кто же будет его покупать и как на него отреагируют владельцы XC90 прошлых лет, ведь это совсем другой автомобиль.
Мы боялись, что они заявят: «Что вы сотворили с моим любимым XC90, вы испортили его и сделали таким дорогим!» Но все сработало. И я уверен, что такие же обсуждения нас будут ждать относительно моделей XС70 и V90 Cross Country. Но теперь-то я знаю, что все кончится хорошо.
— Когда дела в России на авторынке пойдут в гору?
— У меня есть два сценария на ближайшие 10 лет. Один реалистичный: продажи новых автомобилей в России будут медленно расти, и к 2026 году рынок достигнет объема 2,2 млн автомобилей. И оптимистичный: продажи в 2026 году превысят 3 млн единиц. Так что выбирайте, что вам нравится больше. На самом деле, все это будет зависеть от экономической, политической ситуации. Будет ли Россия по-прежнему продавать нефть или же найдет другие серьезные источники дохода.
— А ваши планы на 2017 год?
— Планы у нас есть всегда, но все зависит от того, сколько нам дадут автомобилей. Если мы получим столько автомобилей, сколько хотим, то мы сможем продать до 20% больше, чем в 2016 году. Что касается общего прогноза, то ситуация на российском авторынке будет чуть-чуть лучше, чем в 2016-м. По моей оценке, в этом году будет продано 1,35–1,4 млн новых автомобилей. Конечно, результат будет зависеть от объемов господдержки.
— Вы относительно недавно живете в Москве — уже привыкли к нашим платным парковкам, трафику?
— Ваша парковочная система очень современная, а принцип ее работы не отличается от того, что мы видим в других городах.
Пробки, конечно, ужасные. Я к такому не привык. Приходится учиться водить автомобиль заново, по-русски.
— И как же это?
— Это очень интересная смесь очень агрессивной манеры вождения и при этом вежливой. Так, если вы пропускаете кого-то, вас всегда поблагодарят.
К примеру, вы едете по дороге, шесть полос превращаются в одну, и вдруг какой-то негодяй влезает в полосу сбоку, расталкивая всех! Ты его пропускаешь и взамен получаешь сигнал «аварийкой» — благодарность.
В том месте, откуда я приехал, в такой ситуации водитель просто остановил бы эту машину, вытащил шофера из окна и задал бы ему как следует. Но есть вещи, которых я не понимаю. А самая главная проблема российских водителей в том, что они ведут автомобиль, сидя в телефонах. В других странах это запрещено! И вот так, отвлекшись, они попадают в аварию, но не убирают свои автомобили, что приводит к огромным пробкам.
— Людям с такой манерой езды явно не подходит очень умный XC90 с его навыками автономного вождения, который просто этого не потерпит.
— Я думал об этом очень много — о том, как же русским подать это самое автономное вождение.
А потом решил, что главное — это упор на системы безопасности. Они могут больше, чем водитель, реагируют быстрее, более аккуратно. Это сложная система может защитить вас от людей, которые пытаются въехать в вас из крайнего ряда.
Поэтому наши клиенты более спокойные, уравновешенные водители. Они не какие-то сумасшедшие, которые гоняют по улицам на тонированных автомобилях на высоких скоростях. И нам это подходит. Я уверен, что эти технологии будут работать в полную силу уже через пять лет. Люди привыкнут — можно сесть в автомобиль, нажать кнопку и заняться чем-то еще. Это же здорово!