Цивилизация
Иногда даже обидно за то, что в России так мало людей, склонных к спекуляциям и передергиваниям. Учиться на ошибках и проблемах других в 2007 году — одно удовольствие. Например, глава независимого государства Зимбабве, пока еще не товарищ (но скоро) господин Мобуту месяц назад объявил инфляцию в стране, сравнимую с историческими гиперинфляциями в Германии и Венгрии в начале 20-х годов XX века, частью коварного плана европейского и американского, а в целом — британского империализма по недопущению построения светлого будущего. Где российские последователи господина Мобуту? Пока экономисты пытаются откусить друг другу голову в поддержку того или иного нюанса инфляционной теории, как славно по августовской жаре было бы объявить летний инфляционный всплеск кознями британской разведки — и поди нейтрализуй потом версию, ежели ее провозгласит, скажем, Михаил Делягин. Но нет. События, происходящие в июле--августе 2007 года на мировых рынках, дали бы в руки опытному спекулянту десятки, если не сотни первосортных тезисов для торговли ими вразнос на добрый политический сезон.
Но нет на происходящее своего фантазера: увлекательнейшие и в будущем чрезвычайно актуальные для России события на мировых рынках остаются замеченными лишь немногочисленными частными инвесторами в ПИФы и биржевыми брокерами, заводящими будильник на 9.30 по Нью-Йорку и оттого к российской реальности имеющими отношение не больше, чем ночная смена метрополитена к ночному клубу. Поэтому попробуем отнестись к происходящему как к экономической абстракции: в конце концов, людям свойственно зачем-то сопереживать в кино актерам, даже если действие происходит на Луне в XXXII веке.
Для начала — интермедия сюжета. C четверга центральные банки и денежные власти мира предоставили национальным банковским системам краткосрочные кредиты на сумму не менее $320 млрд. Это сопоставимо с российскими золотовалютными резервами и в расчете на одного взрослого гражданина России составляет около $3 тыс. Кредиты предоставлялись на достаточно льготных условиях — речь шла о тушении гигантскими деньгами самовозгорания одного из секторов мирового финансового рынка.
Пламя автоматически затухло на выходные дни, и именно сегодня решится — будет оно продолжать распространяться или пока будет тлеть.
Кредиты предоставлялись по большей части банкам Европы, хотя связаны они с одной специфической американской проблемой — ипотечными облигациями subprime.
Только рассматривая внимательно происходящее, начинаешь понимать, в какой степени российские игры в суверенную демократию сравнимы со страданиями подростка, самовнушением лечащего угревую сыпь. Так вот. Рынок ипотеки в США составляет около $10 трлн. В последние 10 лет множество ипотечных банков в США искали возможность выдавать кредиты на дом или квартиру в США не только гражданам с безупречной кредитной историей, но и, оперируя данными об устойчивом экономическом росте, успехах в борьбе с бедностью и новых рабочих местах, гражданам, не удовлетворяющим консервативным правилам классической ипотеки. Разумеется, такая ипотека была дорогой, но это лучше, чем вообще никакого кредита. Около $1 трлн (не пугайтесь, это примерно ВВП России) активов финансовой системы США как раз и составляют ипотечные залоги по таким не слишком надежным кредитам — subprime, или «почти первоклассным»: так политкорректно. В России это называется «нацпроекты».
Проблемы низкокачественной ипотеки оставались бы проблемами США, если бы банки, выдававшие такие кредиты, спокойно сидели бы с собственными рисками, ожидая благосклонности фортуны. Но — мировые финансовые рынки склонны делиться рисками. Под кредиты subprime ипотечными банками выпускались облигационные займы — так же, как секьюритизируется ипотека во всем мире. Да, риски по этим бумагам велики — но и проценты немалы. Инвестфонды, специализирующиеся на высокорисковых вложениях, с радостью покупали эти риски — наряду с другими такими же рисками, например, с секьюритизированными рисками России и Турции (в I полугодии 2007 года обе страны, к слову, продали на рынках около $7,5 млрд таких рисков — пока немного, но все начинается с малого). А новая генерация крупных мировых инвесторов с именем — от Deutsche Bank до Goldman Sachs — покупала эти риски с тем же энтузиазмом, что провинциальный инвестор в Самаре покупает акции «АвтоВАЗа».
Все были довольны, пока наиболее активные строители капиталистического будущего в секторе ипотеки subprime не столкнулись с тем, что на деле эти кредиты бывают проблемными.
И, в силу бурного роста рынка и стремления аналитиков во что бы то ни стало доказать, что всем нам предстоит в будущем счастье, в сравнении с которым нынешняя жизнь — просто детские игры, невозможно сказать — в какой степени они проблемны в целом. Когда один из авторитетнейших инвестбанков США Bear Sterns с изумлением обнаружил, что три его инвестфонда, покупавшие продукты секьюритизации subprime, стоят вместо миллиардов долларов какие-то миллионы, началось самое интересное.
А именно — все игроки финансовых рынков начали проверять карманы и считать, что из проблем нескольких инвестфондов следует лично для них. Уже к четвергу выяснилось много неприятных вещей. Например, то, что участниками самого молодого, самого перспективного и самого ненадежного рынка в мире, рынка торговли производными на чужие риски, являются банковские структуры по всему миру. То, что, похоже, за проблемы бедных американских заемщиков будут платить в значительной мере банки Европы — такие, как BNP Paribas, Commerzbank и группа Fortis (отмечу, все они работают в России). То, что эти банковские группы имеют и другие сектора, никак не связанные с американской ипотекой, в которых они работают, — например, инвестируют в бразильский и российский фондовые рынки. То, что беспокойство вкладчиков этих банков и пайщиков их инвестфондов обыкновенно приводит к тому, что вкладчики и пайщики начинают забирать деньги из касс банков. В России, с ее неоднократно пытавшейся упасть банковской системой, это особенно хорошо знают. То, что процедура панического изъятия даже отдельными игроками рынка денег из игры склонна превращаться в лавину. И, наконец, то, что не всякий банк выдержит лавину — именно поэтому центробанкам мира, чтобы не допустить схождения лавины, и пришлось выдать банкам мира $320 млрд — на срок от трех дней до трех недель, под процент ниже, чем складывался на рынке.
А теперь — кульминация. В пятницу с завершением рабочей недели завершился и процесс кормления банков деньгами. Двое суток инвесторы всего мира думали, что именно происходит — мелкая неприятность или начало большого пути вниз. С утра сначала в Токио, затем в Юго-Восточной Азии, затем в Сингапуре, затем — в Москве, затем — во Франкфурте и в Лондоне, а сегодня вечером в США они начнут голосовать не сердцем, но кошельком.
На кону — риски в десятки триллионов долларов. Обойдется? Согласитесь, захватывающий сюжет.
Формально все это вообще не о России. Происходящее практически невозможно увидеть в Москве, для которой игра в «верю--не верю» в масштабах экономики половины планеты будет видна в основном на ценниках в обменных пунктах и по лицам среднего класса, начавшего скромно вкладывать трудовые тысячи долларов в паевые инвестфонды. Но в какой-то степени даже плохо, что фокусами мировой экономики в России не склонны летом интересоваться даже дежурные политспекулянты. Даже «игровое», в тестовом режиме обсуждение происходящего полезно. В течение ближайших лет российская ипотека, значительная часть которой смело может записываться в subprime, продолжит расти небывалыми темпами. Зарубежные банки совершенно незаметно для российской экономики летом 2005 года перешли рубеж в 25% от активов российской банковской системы, который устанавливался 10 лет назад ЦБ России как фантастически далекий. Сами российские банки весьма уверенно перенимают терминологию и технологии у молодых и амбициозных банкиров Европы и США, которым сегодня с утра придется пережить немало не самых приятных в их жизни минут.
Российский экономический рост во многом основан на том, что экономика страны интегрируется в мировую.
И землетрясение в Японии, остановившее на неделю пару заводов по производству автозапчастей, случись оно через пять лет, вызвало бы ругань и переполох автодилеров от Владивостока до Смоленска.
Полагаю, лучше пока не полениться порассуждать о проблемах соседей абстрактно, нежели в 2017 году с изумлением обнаружить, что ничто не ново под Луной, а собственный путь России — всего лишь путешествие по кочкам, на которых 10 лет назад набили шишку граждане Швейцарии, Зимбабве, Австралии — стран, проблемы которых кажутся сейчас бесконечно далекими от родных осин.
