Цивилизация
У моего приятеля проблема. Его сыну 14 лет, и он хочет стать политиком. Озадаченный отец понимает, что подростковые желания почти всегда не выдерживают соприкосновения с жизнью, однако все равно ему не по себе. «Я начал приучать его к сухарям», — говорит мой приятель, отгоняя невеселой шуткой недоумение от причудливой мечты своего сына. Ему, правда, очень не хочется, чтобы юноша пошел по политической части. А тот уже вовсю по ней идет: собрал вокруг себя группу общественно активных сверстников, и они помимо прочего обсуждают название новой политической партии (они еще не знают, что в нашей стране зарегистрировать новую партию практически невозможно, ну да пока они дорастут до соответствующего возраста, возможно, что-нибудь да изменится).
А я, между прочим, очень хорошо понимаю и отца, и сына, поэтому не знаю, какой дать совет. Есть ведь аргументы и за, и против.
Оставим в стороне разговоры о том, что политика — это грязное дело. Речь идет о выборе профессии.
Политика — это ведь очень интересно. Никаким другим способом нельзя узнать столько о мире и населяющих его людях, негде больше почерпнуть столь исчерпывающих знаний о том, как принимаются важные решения и как они потом не выполняются. Практические занятия политикой лучше всего избавляют от ненужных иллюзий, а прощаться с ними рано или поздно надо.
Я мог бы рассказать им о том, как политика делала совсем незначительных людей большими персонами. Такое происходило не только в конце 1980-х — начале 1990-х, но и значительно позднее. Или, наоборот, как хорошие знатоки своего дела вдруг увлекались политикой и превращались в не пойми кого.
Надо бы, конечно, предупредить сына моего приятеля о том, что в политику табуном ринулись дети нынешнего политического класса. Эти мальчики и девочки свято убеждены в том, что политика — занятие династическое и им уже по факту рождения гарантировано место под солнцем. Соперники они тяжелые, но в общем не очень опасные, поскольку в большинстве случаев ничего из себя не представляют. Пока, во всяком случае.
И ни в коем случае нельзя не рассказать сыну моего приятеля о классификации политических деятелей, придуманной много лет назад активистом одной забытой ныне партии. По его шкале политики вне зависимости от идеологических пристрастий делятся на три категории: демиургов, баобабов и гамадрилов.
Демиурги — это те, кто создает новые политические пространства, предлагает идеи, способные изменить если не мир, то хотя бы его часть. Это самая творческая часть политического класса.
Баобабы — это те, кто своим авторитетом или, если угодно, политическим весом удерживают равновесие политического мира. Это самая ответственная часть политического класса.
И, наконец, гамадрилы не способны ни на что повлиять, не могут ничего предложить, зато создают необходимый политический шум и, кроме того, в состоянии позабавить почтенную публику своими ужимками. Как правило, гамадрилы — самые известные политики.
По этой классификации каждый демиург рано или поздно становится гамадрилом. Бывает такое: сотворит демиург реальность, в которой ему нет достойного места. Баобаб тоже может стать гамадрилом, если только не успеет вовремя пойти на дрова. А вот гамадрил сам по себе в другое, более почтенное состояние перейти не способен. Если только его не назначат по некой чудовищной случайности, например, баобабом. Правда, в этом случае ни о какой устойчивости политической конструкции и речи быть не может.
Возможно, это не самая исчерпывающая классификация политического мира, однако, сколько я знал политиков, все они подходили под одну из этих категорий (а честно говоря, представители любой творческой профессии могут быть распределены по этому принципу).
И вот что сказать сыну моего приятеля: «Давай дерзай, может быть, из тебя получится демиург, однако если ничего не выйдет, то быть тебе гамадрилом до скончания дней. Потому как, кроме политики, никакому другому делу ты, в общем-то, не обучен».
А с другой стороны, вдруг у парня получится.
