Цивилизация
Никто из бывших коллег восставшего депутата Ермолина и не думал опровергать его по существу - что вот, мол, никто нам в администрации президента на наше место не указывает, мы тут, понимаешь, народные избранники. Вместо этого они уверяли общественность, что в Кремле к ним подход вполне интеллигентный - на уровне «взаимных просьб и конструктивной критики». Очень корректная, утверждает партийный лидер Борис Грызлов, манера общения. И все это несмотря на особые обстоятельства войны с террором - не госстроительство, а гостиная м-м Шерер на выезде. Все с очень большим тактом держатся и так, знаете, умеют в разговоре непринужденно и с достоинством кивнуть.
Собственно, и претензии депутата Ермолина, как он рассказывает, сначала были к этой самой манере общения. То есть он якобы считал - тоже без иллюзий об избранниках, - что попал в солидную бюрократическую корпорацию типа КПСС, где все более или менее на равных: «Уважаемые коллеги - кому чайку? кофейку? - вы, если позволите, вот созрело все-таки мнение, что, вот, по голосованию надо, это, аккуратней, коллеги, все-таки партия президента, солидарно, значит, в духе единства народа, вы еще раз извините…» и т.д., - прямо как Борис Грызлов рассказывает. А оказалось, что он просто обслуга последнего разряда.
И никто из цеха не выступит, укрепляя партийную состоятельность, что мы тут разберемся и наших в обиду не дадим.
Только укрепляя, наоборот, представление, что общественная функция российского парламентария - плащ подать и зонт до машины донести.
Потому что не только всем очевидно, что то, что рассказал депутат Ермолин - правда, но еще и точно так же всем очевидно, что это всем очевидно. А единодушное опровержение от депутатов - да нет, что вы, шеф очень вежливый, даже я скажу вам, вот эта его природная мягкость ему вредит подчас, - как раз органично вписывается в национальный портрет народного избранника. Такой помощник-секретарь широкого профиля.
Это и есть нынешняя партийно-бюрократическая иерархия. Она похожа на советскую в том, что членство в партии становится необходимым условием для доступа к чиновным привилегиям и с развалом армии - единственным общедоступным карьерным лифтом. А если вы бизнесмен, то по партийной линии вам удобнее вести бизнес и защищать собственность. Но, в отличие от более корпоративной советской, нынешняя система построена на тотальном централизованном унижении.
Подавленное достоинство бюрократа, бизнесмена и, в конечном счете, гражданина - мотор нынешней государственной машины и в целом отношений государства с нацией.
К примеру, политическая реформа. Это проблема не конкретного политического менеджмента, а организации общего порядка. Люди готовы разменять свое право выбирать губернаторов на их назначение из Кремля. Не потому, что в Кремле лучше знают, кого поставить, а потому, что их после этого смогут снять - то есть унизить - в любой момент. Тот же спор о праве президента распускать региональные парламенты - это спор о том, будет у депутатов в регионах свое достоинство, какая-то своя отдельная свобода или ее не будет. Хотя в практическом смысле это не так важно. То же дело ЮКОСа - непонятный, что ли, сигнал бизнесу? Пуговку, значит, застегни на воротнике, сорочку заправь, включи мобильник и иди владей. Увеличивай, то есть, капитализацию.
«Единая Россия» - это такая общедоступная и самая ясная форма демонстративного самоподчинения властям.
Но можно, конечно, и в иных формах. Простые граждане, например, могут на митинг выйти.
Больше никто ничего не требует и, по понятиям взаимного сожительства в пределах общей несвободы, требовать, в общем-то, не имеет права. Все-таки на дворе не Средние века. Гражданское достоинство - это серьезнейший по нашим рыночным временам членский взнос в строительство властной вертикали. Рассчитывать при этом на исполнение законов - все равно что требовать с не очень трезвого водителя двести баксов, когда он двести уже отдал на предыдущем перекрестке. Это уже была бы государственная репрессия действительно государственного масштаба.
